Ирвин Уэлш: Одинбург

Меня бесконечно радует тот факт, что четыре самых известных автора-эдинбуржца объединились для поддержки родного города. Этот сборник рассказов стал результатом проекта, организованного самими авторами в качестве послов Фонда «OneCity» [1] «Единый город» (англ.). — благотворительной организации, поддерживающей инициативы по борьбе с социальной несправедливостью и неравенством в Эдинбурге.

Каждый автор был вдохновлен Эдинбургом и переносил его на страницы своих произведений. Поэтому в их рассказах, с одной стороны, отражаются личные ощущения от города и самобытный художественный стиль, а с другой — представлены различные социальные прослойки города. Дорогой читатель, приобретя эту книгу, вы прочтете и передадите дальше послание миру, которое гласит, что Эдинбург должен преодолеть социальную разрозненность и стать единым городом с единым голосом.

С благодарностью,

Лесли Хиндс,

лорд-провост [2] Лорд-провост — официальный и фигуральный глава одного из главных городов Шотландии. Четыре города (Абердин, Данди, Эдинбург и Глазго) имеют право назначать лорда-провоста. Эдинбурга,

президент Фонда «OneCity»

Когда я приехала в Эдинбург в декабре 1993 года, город был покрыт снегом и выглядел угрожающе красивым и совершенно чужим. Я не планировала остаться здесь — я собиралась провести Рождество у сестры, а затем отправиться на юг, где в то время жили многие мои друзья.

Пришел январь, снег растаял, а я осталась, сняв жилье в Эдинбурге. До парка Принсесс-стрит Гарденс было рукой подать, за вход в Музей Шотландии не брали денег, моя дочурка как раз научилась ходить и с удовольствием топала вперевалочку и по скверам, и по музейным залам. Я плелась за ней, размышляя о том, что с нами будет, пребывая в оторопи как от этого странного города, так и от простого факта: я мать-одиночка без денег и без работы.

«Вины» Эдинбурга в моем положении не было, но именно в нем, в его «декорациях» я прожила первую часть поговорки «из грязи в князи», именно в нем я узнала об одиночестве и нищете больше, чем в любом другом городе. Именно в Эдинбурге, а не в Париже, Лондоне, Манчестере или Опорто — которые я успела узнать в «кочевой» период своей жизни, между двадцатью и тридцатью годами, — я особенно остро ощутила барьеры — незримые и непоколебимые, как пуленепробиваемое стекло, — которые отделяют тех, кто плывет в мощном и полноводном течении-мейнстриме, от тех, кого выбрасывает на мель.

Почти все мои «допоттеровские» дни в Эдинбурге прошли в небольшом коттедже, в котором, кроме меня, жили еще три одинокие мамаши. Я была рада наконец-то обрести пристанище после трех лет изнурительной жизни на чемоданах: за время, проведенное здесь, моя дочь научилась ходить и говорить, а я осуществила мечту своей жизни — подписала контракт с издательством. Но в том же самом городе местные хулиганы развлекались ночами, кидая камни в окно спальни моей двухлетней дочери; мне пришлось вышвырнуть вон пьяного, который пытался вломиться в заднюю дверь; а однажды к нам влезли грабители, когда мы уже спали. Да, я знала, что с другими случаются вещи похуже, причем совсем рядом: моя соседка сверху нередко болтала со мной на лестнице, скрывая синяки под темными очками.

Насилие, преступность и наркомания были частью повседневной жизни Эдинбурга. Но менее чем в десяти минутах езды на автобусе существовал другой мир — мир кашемировых пуловеров, чая со сливками и внушительных фасадов учреждений, которые делают город четвертой финансовой столицей Европы. В те дни я чувствовала, что бездна разделяет меня и тех, кто проносился мимо с портфелями и пакетами из «Дженнерз» [3] Универмаг «Дженнерз» — один из старейших в Великобритании; его дирекция с 1838 года находится на Принсесс-стрит. , и, сказать по правде, так оно и было.

Фонд «OneCity» определяет это разделение как культуру благосостояния, которая изолирует процветающую часть общества от полной лишений жизни малообеспеченных социальных групп и районов города. Иными словами — бедняков, инвалидов, национальных меньшинств, или, по определению «OneCity», людей, ощущающих себя оторванными от прочих жителей и от благ города. В то время это казалось мне очень точным определением.

Социальное отчуждение влияет на всех нас, признаем мы это или нет, потому что именно в маргинальных слоях общества процветают горе, отчаяние, физические и умственные отклонения и насилие над собой и окружающими. Каждый город и каждый гражданин принес бы конкретную, ощутимую пользу, участвуя в разрушении барьеров, которые не дают детям реализовывать данные им возможности, будущим рабочим — зарабатывать и вынуждают людей сидеть взаперти в собственных домах, наедине с собственными призраками.