Евгений Полищук - Кольцевая ссылка

— Сынок, это ты? — раздался голос мамы с кухни.

— Да, мам, — ответил из коридора Иван. — Это я.

— Тебе суп согреть? — спросила мама. — А то мы тебя с отцом не дождались, поели уже.

— Спасибо, мам, не надо, — ответил Иван. — Я если что сам потом согрею.

— Хорошо, — ответила мама. — Как хочешь.

Иван проскользнул мимо зала, в тени телевизора отражался силуэт отца с пультом в руке.

— Думаешь, забьет? — сказал дед Семен.

— Тише, — сказал дед Егор. — Не спугни обезьяну.

— Да его палкой ночью не спугнешь, — тихо сказал дед Семен, — черный как смоль, а туда же. Егорке бы лучше дали пробить.

— Ноги кривые у твоего Егорки, — сказал дед Егор. — В прошлом сезоне половину промазал как минимум.

— И то верно, — согласился дед Семен.

— Тихо, — сказал дед Егор. — Ну, давай, черномазый!

Бразильский легионер Робсон потоптался на месте, посмотрел на мяч, совершил неторопливый разбег и пробил чуть выше ворот. Сантиметров на тридцать. Героический прыжок вратаря ушел вхолостую. Трибуна разочарованно охнула. Робсон обхватил черными руками голову и негромко выругался. Скорее всего — по-бразильски.

— Атт-о-жж блядь! — цокнул дед Егор, махнул рукой и сел обратно на место.

— Говорил, не забьет, — тихо присвистнул дед Семен. — Егорке надо было дать…

Дед Семен постоял еще секунд десять, посмотрел на поле и сел на место. Спартак уверенно проигрывал на своем поле. До конца матча оставалось десять минут, счет один-три. Не в пользу Спартака. Бело-голубые шарфики спортивного клуба Динамо с некоторой опаской начали покидать гостевые трибуны. Красно-белые шарфики народной команды стекались у выходов и неумолимо следовали за бело-голубыми шарфиками. Молодые сержантики лениво понукали коней у входа в метро “Спортивная” московского метрополитена. Кони широко раскрывали ноздри и вдыхали тепло последних летних деньков. Сезон шел на убыль.

— Ну что, Семеныч, — сказал дед Егор. — С маслом будем кушать или без?

— А? — переспросил глуховатый дед Семен.

— С маслом, говорю хер будем кушать или без масла? — довольно закряхтел дед Егор. — С такой игрой мы не то, что на победу в чемпионате — на сраный кубок УЕФА не тянем.

— Ага, — сказал дед Семен. — Не говори. Кубок УЕФА, ага… Бутсы — на гвоздь, да по заводам бы их.

— Нет уже тех заводов, — сказал дед Егор. — Кончились.

— Кончились, — подтвердил дед Семен и замолк, уставившись на поле.

Спартак безуспешно атаковал. Динамо успешно оборонялось. Стипе Плетикоса вышел из ворот почти на середину поля и что-то отчаянно кричал своим игрокам. Что-то матерное и воодушевляющее. После очередного углового мяч снова улетел в аут.

— К основному времени матча добавлено две минуты! В команде Динамо замена, — сказал властный голос диктора. — Просим соблюдать порядок выхода со стадиона. Первыми выходит сектор Б, затем сектор….

— Ну что, пойдем, — повернулся дед Семен.

— Да погоди, посидим еще, — сказал дед Егор. — Куда торопиться.

— Некуда, — согласился дед Семен и полез за сигаретами. — Посидим, так посидим.

Дополнительное время завершилось. Судья вскинул обе руки вверх и озвучил окончание матча. Спартак потерпел поражение и переместился на четвертое место в турнирной таблице. Дед Егор и дед Семен поднялись со своих мест и неуверенно влились в толпу. Вышли из сектора, спустились по широким ступеням Лужников и медленно пошли к станции метро.

Дед Семен был значительно выше ростом, чем дед Егор, а у деда Егора было больше белых пушистых волос на голове. Издалека их можно было принять за одуванчик и белый гриб.

— Зайдем, может, по пятьдесят? — неуверенно сказал дед Семен.

— По пятьдесят? — переспросил дед Егор.

— Ну, для начала по пятьдесят, а потом — как карта ляжет, — заулыбался дед Семен.

— Можно, — сказал дед Егор. — Наверное, даже нужно.

— От можно до нужно — один шаг, — сказал дед Семен.

— А от любви до ненависти — один раз, — пошутил дед Егор.

Старики закурили, дед Семен достал из кармана семечек и насыпал деду Егору и себе по полной ладони. На улице стоял конец августа, было тепло, а торопиться им было некуда.

— Слышал, — ткнул рукой вверх дед Семен. — Картавого вывезти хотят, освободить местечко.

— Как, вывезти? — удивился дед Егор. — Куды его вывезешь-то?

— Все, належался, — сказал дед Семен. — Пора в землицу. Восемьдесят лет смердил, много уже…

— И что теперь? Теперь что будет? — испуганно сказал дед Егор.