Дэвид Митчелл - Блэк Свон Грин

Лицо мамы становилось все более и более недовольным, потому что мы выкладывали булыжники в «саду камней» совсем не так, как она нарисовала на чертеже.

Когда мы засыпали дно пруда «дробленой ракушечной крошкой» и устроились в теньке перекусить, мама объявила, что хочет съездить в Тэксберри, пройтись по магазинам. Как только ее машина выехала на дорогу, мы вернулись к работе. Отец вздохнул и усмехнулся:

– Женщины, – сказал он. – Она годами пилила меня из-за этого «сада камней», и теперь, когда он почти готов, она отправилась за покупками...

Мистер Бродвоус кивнул. Но это был кивок садовника, а не союзника.

Когда мама вернулась, мистер Бродвоус с сыновьями уже уехали. Отец поручил мне наполнить пруд из садового шланга. Джулия уехала праздновать окончание учебного года (у нее в аттестате – одни пятерки) в клубе Tanya’s night в Ворчестере, вместе с Кейт, Эваном и другими друзьями. Отец сажал мелкие лохматые растения в щели между камнями.

– Ну? – Он махнул садовой лопаткой. – Каков вердикт?

– Очень мило. – Сказала мама.

И я почувствовал: она знает что-то, чего не знаем мы.

Отец кивнул.

– Ребята неплохо постарались, а?

– О да, очень неплохо.

– Мистер Бродвоус сказал, что это будет лучший садовый пруд в Блэк Свон Грин, когда растения пустят корни. А ты как – хорошо провела время в Тэксберри?

– Да, неплохо.

Из-за угла вдруг появился какой-то толстяк с нелепыми, словно купленными в магазине розыгрышей, бакенбардами. Он катил перед собой большую, белую, запечатанную бочку.

– Мистер Сакли, это мой муж, Майкл, и мой сын, Джейсон. Майкл, это мистер Сакли.

Мистер Сакли дернул головой: «как житуха?»

– Вот и пруд, мистер Сакли. – сказала мама.

Толстяк подкатил бочку к краю пруда, наклонил и открыл крышку. Вода хлынула в пруд, и вместе с ней туда упали две огромные рыбы. Не те, которых ты можешь купить в зоомагазине и в пластиковом пакете привезти домой. Эти рыбы – гора-а-аздо дороже.

– Карпы. – Сказала мама. – Японцы называют их «живые сокровища». Они символизируют долголетие. Живут больше ста лет. Скорее всего они и нас переживут.

Нос отца как-то странно, неестественно сместился в сторону.

– Ох, Майкл, я знаю, что это стоило очень дорого – перетащить эти камни сюда. Но ты подумай, сколько денег мы сэкономили, заказав гранит вместо мрамора. А ведь лучший пруд в Блэк Свон Грин заслуживает лучшую рыбу, не так ли? – Она повернулась к мистеру Сакли. – Напомните мне, как их зовут.

Мистер Сакли вылил последние капли из бочки.

– Кои. Карпы-кои.

– Кои. – Мама смотрела на карпов так, словно это ее дети. – Этот золотой будет «Моби», а пятнистого назовем «Дик».

Сегодняшний день оказался слишком уж полон событиями, и я надеялся, что мистер Сакли – был последним в списке. Но…

После чая я пошел в гараж – поиграть в дартс – и вдруг услышал, как хлопнула дверь.

– Отойди! – Мама визжала, ее голос дрожал от ярости. – Отойди! Грязная скотина!

Я выбежал из гаража и оказался в саду как раз в тот момент, когда мама бросила свою любимую чашку («Принц Чарльз и Принцесса Диана») в огромную цаплю. Цапля стояла среди камней. Чай выплеснулся из летящей чашки, и сотни мелких чайных капель, как созвездия, зависли в воздухе, словно при нулевой гравитации, подсвеченные лучами заходящего солнца. Чашка разлетелась вдребезги, ударившись о камни. Цапля раскинула свои огромные, ангельские крылья, и неторопливо, медленными белыми взмахами стала подниматься в небо. «Моби» барахтался в ее клюве.

– Отдай мою рыбу, тварь! – Кричала мама. – Чертова цапля!

Голова мистера Касла появилась над забором, как кукла в кукольном театре.

Мама, потрясенная, смотрела, как цапля медленно растворяется в небе.

Отец наблюдал за ней сквозь окно на кухне. Он не смеялся. Ведь он победил.

Если б я мог, я бы бил этот дебильный мир по его дебильным зубам до тех пор, пока этот дебильный мир не понял бы, что «не навредить» в тысячу раз важнее чем «выиграть».

И вот он я, стою на пороге дома мистера Блейка, привязываю хлопковую нить к дверному молотку, и мне так страшно, что еще чуть-чуть – и я обделаюсь. Молоток тяжелый, латунный, в виде рычащего льва.

«Хулиганишь? Ай-яй-яй! Спать не ляжешь — так и знай: злое чудище придет и головку отгрызет».

У меня за спиной, вдали, на детской площадке, сидят ребята. Росс Уилкокс жестами подначивает меня: «давай, мол, не тормози». Дафна Маддэн сидит рядом с ним на шведской стенке. У нее над головой, подобно нимбу, светится уличный фонарь. Интересно, о чем она думает? Гилберт Суинярд и Пит Рэдмарли медленно раскручивают карусель и наблюдают за мной. Дин Моран и Плуто Новак сидят на детских качелях. Я вижу огонек сигареты в зубах у Новака. Это из-за него я стою сейчас здесь и рискую жизнью.