Семен Малков - Несбывшиеся надежды

— Да, мы пользуемся твоей книгой. Но беда в том, — с сожалением произнес Коваленко, — что наши АТБ недостаточно оснащены современными средствами контроля самолетов в процессе эксплуатации.

Крупный и представительный, он задумчиво откинулся на спинку кресла. Потом пристально посмотрел на Артёма, как бы оценивая, можно ли на него положиться, и доверительно сообщил:

— Меня вот-вот должны перевести начальником Управления в министерство. С этой позиции я смогу оказать необходимую поддержку в разработке твоей идеи. Так что, товарищ новатор, готовься к схватке! И первым делом опубликуй свою статью. Чтобы было на что сослаться, когда доложу об этом министру.

Статья Артёма была опубликована во всесоюзном журнале и вызвала; как он и ожидал, бурю. Очевидно, высказанные им мысли и доводы уже бродили в умах авиаторов, так как тут же посыпались отклики, разделившие их на два враждебных лагеря: за отмену периодических капремонтов и против. В институте Артёму сразу же устроили абструкцию «ресурсники» во главе с Гальчуком, а вне — на него ополчились авиаремонтники. И те, и другие решили, что предлагаемая перестройка подрывает их благополучие.

— Не ожидал от тебя, Сергеич, такого подвоха, — открыто высказал ему свое недовольство Кожин. — Знал бы, что ты — враг «Авиаремонта», никогда не поддержал бы твоей защиты!

— Но разве я не прав по существу? Разве разборка самолетов для проверки их состояния не приносит вреда? — горячо возразил Артём. — Я болею -за дело, какой же я враг?

— Брось демагогией заниматься! — гремел в трубке

Кожин. — Ты сам работал на заводе. Что нам делать без капремонтов? Зубы на полку положить?

— Вы бы лучше прочитали статью, — не сдержался Артём. — Загрузка заводов будет обеспечена ремонтом самолетов по результатам контроля, в том числе капитальным, если он потребуется. Их надо превратить в главные технические базы самолетного парка в каждом регионе страны!

— Ишь, чего задумал, умник. Думаешь, у нас без тебя мало забот? Видали мы таких прожектеров! Ничего из этого не выйдет!

Памятуя о прежней дружбе, лидер «ресурсников» Гальчук пришел к Артёму сам. Видно, желая решить вопрос миром, с укором на него глядя, предложил:

— Кончай эту вредную затею, Артём! Не восстанавливай против себя весь коллектив, пока не поздно! Знаешь ведь, что только ресурсы и испытания новой авиатехники держат институт на плаву.

Он выдержал паузу и сказал то, ради чего пришел:

— Я говорил с начальником института. Ковач дал согласие восстановить твой отдел. Хоздоговор у тебя заключен на два года. Так зачем осложнять жизнь себе и другим?

— Значит, предлагаете мне сделку? А вы с Ковачем подумали, — горячась, возразил ему Артём,— что станет с нашим институтом, если он прекратит выполнять свое предназначение и займется лишь испытаниями и ресурсами?

— И что же с ним станет? — насмешливо посмотрел на него Гальчук. — Заодно просвети, в чем состоит его основное предназначение.

— Да закроют наш институт, если он не будет вести исследования! —вспылил Артём. — Мы должны совершенствовать деятельность Аэрофлота и предлагать новое, а не просто регистрировать состояние авиатехники. Составление актов на увеличение ресурсов — канцелярская работа, а испытания лучше нас проведут ЛИИ МАП и ВВС.

— Но пока только эти работы дают нам хороший заработок, — во взгляде Гальчука была откровенная враждебность. — Лишь в них заинтересованы МАП и предприятия Аэрофлота, которые заключают с нами хоздоговора. А твои новшества никому не нужны. Мне жаль тебя, Артём! Не успел стать доктором и уже всем рискуешь! Тебя же в порошок сотрут.

— Не надо жалеть меня, Борис! Я знаю, что делаю, — смягчив тон, ответил Артём. — Мне совесть не позволяет заниматься халтурой, наблюдая, как гибнет наш институт. Я ведь предупреждал тебя, что Ковач доведет его до ручки. Зря ты ему в этом помогаешь. Разве не видишь, что ученых скоро не останется? Если не удастся заняться делом, уйду и я.

Гальчук больше его не уговаривал, а когда узнал, что Артём подал докладную записку на имя министра, — решил устроить ему «показательную порку» на научно-техническом совете института. Он умело настроил против него своих сподвижников, и они дружно выступили против включения в план исследований работы, предложенной Артёмом. Положительно высказался только Полунин, но это поддержало Артёма лишь морально.

Домашняя обстановка у Артёма была еще более безрадостной. Уйдя жить в «общагу» университета, Лена сошлась там с аспирантом-югославом и родила внебрачного ребенка. Югослав был женат, имел двух дочерей и бросать семью не собирался. Варя очень переживала за Лену и трогательно заботилась о ней в период беременности и родов. А когда та осталась, недоучившись, одна с грудным ребенком, по доброте душевной предложила взять малыша к себе. В ответ от Лены она услышала то, чего уже никогда не смогла ей простить.