Уилл Селф - Этот сладкий запах психоза. Доктор Мукти и другие истории

На улице Стивен скрепил ребенка и транспортное средство союзом пластиковой застежки и нейлоновой сетки, затем присел на невысокую стенку, шедшую вдоль живой изгороди, и, чувствуя уколы острых веток сквозь тонкую одежду, расплакался — всего на несколько минут. Ровно на этом месте его и накрыла Несудьба, эта мерзкая, отвратительная тварь. А когда он поднялся и покатил коляску вверх по тротуару, Несудьба увязалась за ним, решив прокатиться.

— Типути, — промямлил малыш, заметив болтающийся с тренькающим звуком замок на здании, мимо которого они проезжали, и Стивен погрузился в раздумья, как же это так вышло: ребенок растет, все прекрасно, вот-вот начнет говорить, а сам Стивен тем временем становится аутистом!

Но кое-что нехорошее вскоре должно было случиться. Страшное событие ждало своего часа. Ополоумев, билось в оконное стекло реальности своими черными крыльями, точно птица, залетевшая в комнату. Нет, думал Стивен, катя коляску, не стоило выводить жену из себя все более частыми и долгими совместными поездками на машине. Знал же, что она совершенно не ориентируется, и тем не менее заставлял ее. К друзьям ли поехать или просто в магазин, я постоянно изобретал новые маршруты, каждый раз немного длиннее. Она протестовала: «Стивен, я уверена, что раньше мы ездили туда другой дорогой». А чтобы ее еще больше запутать, я отвечал: «Мы просто срезали». Теперь ни машины, ни жены не было. Точнее, была бывшая жена, но они уже не кружили, точно боксеры, по квартире — границы ринга сравнялись с границами города, а они будто так и застыли в клинче, молотя друг друга короткими ударами в корпус.

На автобусной остановке Стивен оказался в компании пожилой дамы, которая пила из банки не самое дешевое пиво, и опрятного пожилого господина, который развязно опирался на трость. Пожилой господин шутки ради прицепил к своей шляпе перо, его твидовый костюм был безупречно отутюжен. Он выглядел так, словно наблюдал за бегунами или наездниками на поле, которые должны были показаться из-за угла и промчаться по главной улице, вылезая вон из кожи и брызгая пеной во все стороны. Он выглядел счастливым. Стивен опустился на одно из покатых, покривившихся пластиковых сидений; горе пронзило его, как изжога. Тем временем Несудьба, пользуясь случаем, решила позабавиться с ребенком.

Она пощекотала ему пятки, и малыш хихикал: «Хи-хи-хи». Потрепала его по щекам, в ответ малыш прижался к ней своей кудрявой головой. Она отнеслась к ребенку с исключительной благожелательностью, взвалив на себя короб его детского, похожего на галлюцинации, воображения, полный игрушечных машинок и аккуратно сложенных кубиков. За всем этим были слишком высокие серые стены, не подойдешь, а сверху раздавались привязчивые громкие звуки. Малыш, еще слишком маленький, чтобы понять, кто перед ним, решил, что это неожиданно свалившийся на него результат родительского отсутствия, и с готовностью принял мираж.

— Блюм-с, — пробормотал он.

Но пожилая женщина, не понаслышке знавшая эту особу — которая висела клоками в ее слипшихся волосах, жирным пятном размазалась по ее шее, — закричала, тряся руками и пытаясь избавиться от наваждения: «Пшлапрочь, прочь-тменя!»

Лагер слегка вспенился, образовав небольшой гребень, Стивен дернул ручку коляски, чтобы развернуть ее и откатить на несколько футов назад, и нащупал в кармане салфетку. Подошел автобус.

За то время, что потребовалось бестолковому старичку, чтобы заплатить за проезд и вскарабкаться на сиденье, Стивен смог управиться со своим беспокойным грузом, сложить коляску и убрать ее в рюкзак. Пока автоматические двери автобуса с шипением закрывались, Несудьба тоже успела незаметно вскочить на подножку и уселась прямо за водителем на одно их мест, предназначенных для инвалидов, лиц пожилого возраста и пассажиров с детьми. Пожилая женщина — если женщину пятидесяти трех лет можно так назвать — стояла на площадке и благоговейно смотрела, как автобусная остановка уплывает вниз по течению шоссе, все дальше от автобуса.

На другом конце города бывшая жена Стивена распоряжалась огромным особняком в эдвардианском стиле. Стивен не знал, водила ли она любовников — его не посвятили, — но даже если и так, в шикарных комнатах места для них было достаточно. Одни только шкафы-кладовые могли приютить пятерых-шестерых альковных героев, и когда Стивену хотелось погрузить себя совсем уж в поганое настроение, он представлял себе этих деятелей в укрытой со всех сторон темноте, женские наряды шуршат поверх их мускулистых плеч, а горе-любовники все в ожидании, кого же она предпочтет. Бывшая жена Стивена была красавицей. Элегантная, волосы цвета воронова крыла, точеный профиль. Она презирала сексуальную невоздержанность в конкретных мужчинах — что он знал по себе, — но удивительно: в целом это качество ее восхищало. Таким образом, представить ее с кучей любовников было гораздо проще, чем с одним бойфрендом.