Семен Малков - Ветер перемен

— Это что-то новенькое! — изумился Артём Сергеевич. — Какую же команду ты набираешь и в чем состоит твое «дельце», если оно враз нас всех обогатит? Уж не криминал какой задумал?

— Не бойся, ограбления банка не предвидится, — с усмешкой успокоил его Полунин. — Это дело, конечно, необычное, но честное и вполне осуществимое. Ты знаешь, что у нас в горах много золота. А в поселке, где я рос, — золотой прииск, и на нем работает большинство жителей. Мой дед был старателем, не раз ходил в тайгу за золотишком и наткнулся на богатую жилу, тайну о которой хранит до сих пор.

— А почему ни он, ни твой отец ее не тронули? — непонимающе посмотрел на него Наумов. — Сам ведь рассказывал, что семья была большая и жили в нужде.

— Отец не захотел с этим связываться, а деда подвело здоровье. Он все время болел, — объяснил Михаил Григорьевич. — Сначала надеялся на моих старших братьев. Ждал, когда подрастут. Но они решили стать офицерами и не хотели идти с ним в тайгу. Я один согласился, но каждый раз откладывал.

Предложение Полунина было таким сногсшибательным, что Артём Сергеевич в первый момент даже растерялся. Но немного поразмыслив, спросил:

— А почему ты сейчас решился на такую, думаю, очень трудную экспедицию, если отказывался от нее, когда был намного моложе?

— Время было другое, и результат, в случае удачи, совсем не тот, — объяснил Михаил Григорьевич. — Дело это, правда, очень трудное. Ну, нашли бы мы тогда золото, а что дальше? Намыли бы, сколько могли унести, и получили бы долю стоимости. По сравнению с грозившими неприятностями, овчинка выделки не стоила.

— А сейчас стоит? — усомнился Наумов. — Ты хорошо все продумал?

— Еще бы! До мелочей, — кивнул Полунин. — Иначе бы не сказал. — И он посвятил будущего компаньона в свой замысел. — Все дело в том, что сейчас мы сможем не только зарегистрировать свое открытие, но и учредить предприятие. И если золотое месторождение богатое, сам можешь судить, каковы наши перспективы!

— Да уж, перспективы заманчивые, ничего не скажешь, — согласился Артём Сергеевич, в его глазах зажглись огоньки азарта. — Но ты ни словом не обмолвился о том, что экспедиция потребует больших расходов. И как думаешь отбиться от криминала?

— Расходы, конечно, будут. Но не такие уж большие, — заверил его Полунин. — Понадобится лошадка, но ее можно в поселке взять «в аренду». А с работой сами управимся, вместе с женами. Вот когда найдем золото, — он озадаченно почесал в затылке, — придется туго. Тогда на нас наверняка «наедут». И не только бандиты, а и наша славная власть.

— Что же тогда будем делать? — нахмурился Наумов. — Сражаться?

— Это бесполезно, — покачал головой Полунин. — Поступим как сейчас делают все. Откупимся! — Он немного помолчал и решительно произнес: — Соглашайся, Артём! Дело — верное, а медлить нельзя, пока жив дед, и мы еще физически способны это одолеть. Твоя же затея — гиблая! Только зря потратишь время и здоровье.

Его предложение было одновременно и заманчивым, и фантастичным. Но склонному к романтике Наумову оно пришлось по душе и, уходя, он обещал Михаилу Григорьевичу основательно над ним подумать.

Рассудительный Полунин был прав, сомневаясь в поддержке работ по проекту Артёма Сергеевича со стороны «Катерины Великой». Упование Теплова на старую дружбу также оказалось напрасным. Выслушав их доводы, Анохина даже не притворялась, что заинтересована предлагаемыми преобразованиями и озабочена судьбой института, который был стартовой площадкой ее карьеры.

— Денег в казне нет даже на выплату зарплаты врачам и учителям. Не на что содержать армию! А вы лезете с дорогостоящим проектом улучшения работы воздушного транспорта, — сказала она, не скрывая раздражения. — Неужели не видите, в какой финансовой пропасти находится страна?

— Финансовая пропасть порождена беспардонным воровством, — не выдержав, вскипел Артём Сергеевич. — Ведь прикарманивают не только всю выручку от экспорта, но даже миллиарды долларов международных кредитов! Нужно прекратить эти хищения, и казна сразу наполнится.

— Это демагогия! Страна сейчас испытывает трудности перехода к рыночной экономике, — не слишком уверенно ответила на его выпад Анохина. — Подобную «шоковую терапию» пришлось перенести и другим странам, пока у них все наладилось.

— Может, где-то и «терапия», а у нас — период «дикого капитализма», как это уже было в США. Власти заняты преступным накоплением капитала, не брезгуя откровенным воровством, — с горечью бросил Наумов. — Почему Газпром и нефтяные компании не дают дохода, а, наоборот, задолжали казне? И на что истрачены международные кредиты? Масштабы казнокрадства потрясают!