Кэрол Брант - Скажи волкам, что я дома

Когда Тоби вернулся с чаем, я как раз вертела в руках один из черепов.

— Сыграем? — предложил Тоби.

Я пожала плечами.

— Если хотите.

Вообще-то, я не умею играть в шахматы, но мне не хотелось в этом признаваться. Я взяла доску и перенесла ее на журнальный столик рядом с диваном.

Тоби заварил чай в белом фарфоровом чайнике, который слегка подтекал, когда из него наливали заварку. Этот простенький чайник не мог даже близко сравниться с русским заварочным чайником Финна. Похоже, мы с Тоби оба об этом подумали, но не стали ничего говорить.

— Сахару? — спросил Тоби, готовясь запустить ложку в пачку с сахарным песком. Финн всегда подавал к чаю кубики рафинада в крошечной металлической вазочке, к которой еще прилагались щипцы в форме когтей какого-то маленького зверька. Тоби, наверное, об этом не знал. И просто захватил с кухни начатую смятую пачку песка.

— Две ложки, — сказала я.

— Прекрасно. Мне нравятся женщины, которые дерзко и смело кладут сахар в чай.

Я отвернулась и улыбнулась. Прежде всего потому, что Тоби назвал меня женщиной. Он насыпал мне в чашку две ложки сахара, а потом положил сахар себе. Кажется, ложки четыре.

Тоби достал из кармана пачку сигарет, взял одну и уже собрался прикурить, но отложил зажигалку и неуверенно взглянул на меня.

— А ты… — он протянул мне пачку, вопросительно приподняв брови. Это было так странно. В первый раз в жизни мне предложили закурить, и я подумала: интересно, а он, вообще, знает, сколько мне лет?

Я достала из пачки одну сигарету и сказала «спасибо», как будто для меня это в порядке вещей. Так поступила бы Грета, не выдав себя ни единым жестом. Тоби поднес мне зажигалку, потом прикурил сам.

— Ну вот, теперь все культурно, — сказал Тоби с улыбкой, глубоко затянулся и сразу сделался как-то спокойнее. Я слегка пыхнула сигаретой, стараясь не набирать в рот много дыма. Сразу закашлялась и положила сигарету в пепельницу. Я думала, Тоби будет надо мной смеяться. Но он не засмеялся.

— Кто ходит первым? — спросил он, кивнув на шахматную дочку.

— Давайте вы. Мне все равно.

Тоби подравнял фигуры, расставленные на доске, и сделал первый ход.

Я посмотрела, чем и как он сходил, и попробовала повторить его ход со своей стороны.

— А где все ваши вещи? — спросила я, оглядев комнату.

Он ответил не сразу. Сначала долго смотрел на доску, потом сделал ход пешкой и лишь после этого поднял глаза.

— Вообще-то, здесь половина моих вещей.

Я еще раз оглядела комнату. Я видела только вещи Финна. Те же самые, которые здесь были всегда. Почти не глядя на доску, я сделала ход своей пешкой.

— Как это, ваших?

Тоби смотрел в сторону, стараясь не встречаться со мной взглядом. Он уже прикоснулся к своему коню, но не стал делать ход. Убрал руку, взял чашку с чаем. Отпил пару глотков, потом глубоко затянулся, медленно выдохнул дым и положил сигарету на краешек пепельницы. Он по-прежнему не смотрел на меня, и я, кажется, начала понимать, что он хотел сказать. Я опять огляделась по сторонам, всматриваясь с подозрением в каждую вещь, попадавшуюся на глаза.

— Ну… — Он все-таки передвинул коня.

— Так какие из этих вещей ваши? — Я обвела рукой пространство, указав на всю комнату разом.

— Джун, я живу в этой квартире почти девять лет. Поэтому сложно сказать, что здесь мое, а что — нет.

Девять лет. Девять лет?! Девять лет назад мне было пять. Наверное, он врет.

— И все-таки я хочу знать, что здесь ваше.

Тоби так посмотрел на меня, как будто ему было жалко меня до слез. Он обвел взглядом комнату и указал на деревянную полку на стене рядом с дверью.

— Например, эта банка. С медиаторами для гитары. Это мои медиаторы.

Медиаторы Финна. Медиаторы, или плектры. Финн однажды сказал, что в разговоре со знающими людьми лучше говорить «плектры», чтобы все думали, что ты в теме. Когда я была маленькой, я играла с ними часами. Раскладывала на ковре по цветам, как конфеты. Строила из них высокие башни или выкладывала в цепочки, сооружая дорожки, петлявшие по всей комнате. Помню, мы с Гретой соревновались, кто найдет самый красивый узор среди всех этих «мраморных» завитков. И теперь вдруг выясняется, что это вовсе не дядины медиаторы. Разве можно в такое поверить?

— Вы уверены?

— Джун, Финн не играл на гитаре. Ты разве не знаешь? Он вообще ни на чем не играл. Как-то не складывалось у него с музыкальными инструментами.

Этого я не знала. Конечно, не знала. Ведь я вообще ничего не знаю!