Алексей Федотов - Свет во тьме

Владыка Феодор только пригубил коньяк, отец Иов, глядя на него, поступил так же.

– Отец Иов, – продолжил разговор архиерей, – как же вам удается успевать совмещать настоятельство в приходе с секретарством? Или у вас есть второй священник?

Второго священника на приходе у игумена Иова не было. А то, что он из-за занятости в качестве секретаря епархиального управления редко бывает в расположенном недалеко от областного центра храме, куда и каждый день могло бы приходить немало верующих, устраивало уполномоченного и районные власти, которые покровительствовали ему и в свое время настойчиво порекомендовали епископу Петру назначить отца Иова на должность секретаря.

– Второго священника нет, но прихожан немного, я справляюсь, – сказал он владыке.

– Хорошо, нужно будет мне съездить к Вам на приход, посмотреть все на месте.

От этих слов архиерея секретарю стало немного не по себе. Он ожидал, что новый управляющий епархией может пожелать заменить секретаря, являющегося его непосредственным помощником в управлении епархией, но не думал, что такой намек прозвучит уже в первые часы общения. «Однако архиерей сложный, – подумал отец Иов. – Нужно бы сегодня посоветоваться, как себя вести». Они побеседовали еще около часа, архиепископ задавал конкретные вопросы о положении дел в епархии, а секретарь уклончиво на них отвечал.

Из разговора владыка вынес убеждение, что секретарь, а, возможно, и епископ Петр были в Петровской епархии оторваны от реального участия в приходской жизни. Каждое посещение управляющим епархией любой церкви, кроме кафедрального собора в Петрово, зачастую требовало согласования с местными властями. Ни о каком реальном контроле за деятельностью приходов со стороны епархиального управления и говорить не приходилось. «Видимо, мне будет здесь непросто»,– подумал архиепископ Феодор. И он не ошибся.

Глава 4.

Как только архиерей сел в машину, священнослужители в алтаре собора начали обсуждать, каким он им показался. Сошлись на том, что совсем не такой, как владыка Петр, – тот добрый, человечный, для каждого ласковое слово найдет. А этот ходит тяжело, взгляд хмурый, говорит мало и строго.

– Вот поверьте мне, что мы еще натерпимся с этим архиереем, – оживленно жестикулируя, говорил отцу Анатолию священник Георгий Грицук.

Настоятель посмотрел на него с еле сдерживаемой усмешкой. Отец Георгий иногда смешил его своими выходками, но чаще раздражал. После Одесской семинарии Георгий всего две недели проучился в Московской духовной академии (как еще туда его только взяли, – говорили в соборе), но это не мешало ему гордо именовать себя «академиком». Епископа Петра он замучил просьбами возвести его в сан протоиерея. Тому бы и не жалко, он даже ходатайство написал Патриарху. Но жалобы на чудачества и проделки отца Георгия, которые тот совершал ежедневно в большом количестве, шли и в Патриархию. Поэтому просьба осталась без удовлетворения. Но пока вопрос рассматривался, отец Георгий именовал себя «протоиереем». Он даже на обороте обложки напрестольного Евангелия написал: «Сие Евангелие читал Академик протоиерей Георгий Грицук». Зачем это было сделано, он и сам не мог толком объяснить. Архимандрит Анатолий сначала сильно рассердился, но, увидев, что епископ Петр и Александр Береникин смеялись до слез, и сам развеселился. Однако перед приездом нового архиерея отдал Евангелие в ремонт, чем глубоко уязвил самолюбие отца Георгия, видимо, считавшего, что своей надписью он и в самом деле сделал себя академиком и протоиереем.

– Ладно, отец Георгий, поживем – увидим, – сказал ему отец Анатолий. Он также односложно ответил на все соображения, высказанные другими священнослужителями, и пошел в соборную канцелярию, куда его просил зайти староста, когда он освободится.

В канцелярии был накрыт стол, на котором стояли несколько бутылок водки, тарелки с нарезанными овощами, фруктами, колбасой, сыром и хлебом. За столом сидели староста, бухгалтер, председатель ревизионной комиссии, кладовщица и проснувшийся Лев Александрович.

– Заходите, отец Анатолий, – радушно пригласил его Александр Николаевич. – А мы по русскому обычаю решили отметить назначение нового архиерея.

– Святое дело, – веско кивнул головой Лев Александрович и залпом опрокинул почти полный стакан водки, зажевав свой любимый напиток яблочком «китайкой».

Архимандрита Анатолия вначале шокировало поведение членов «двадцатки» собора. Он вырос в деревне, четыре года очно учился в семинарии в Троице-Сергиевой лавре. Много лет служил простым сельским священником. Конечно, увидеть довелось много, ханжой он никогда не был. Но здесь, в Петрово, все было каким-то слишком уж заостренным, даже гротескным. Почему-то отец Анатолий, когда его перевели в собор, сразу понравился членам «двадцатки», с гордостью говорившим, что «попов они не любят». Может быть, их подкупили неподдельно доброе отношение к каждому человеку, искренняя вера без ханжества, отсутствие особых материальных запросов.