Алексей Федотов - Свет во тьме

Показательны следующие слова из интервью 1974 года архиепископа (позднее митрополита) Питирима (Нечаева): «Говорю как епископ и богослов: с отделением Церкви от государства религиозные общины утратили лишь изначала несвойственные им функции социального служения.

Церковь в Советском Союзе больше не занимается преподаванием Закона Божия для несовершеннолетних, потому что религиозные наставления несовершеннолетних детей способствуют возникновению предрассудков и даже содержат в себе элементы духовного и нравственного насилия совести». В своей апологии советского режима он пошел намного дальше других иерархов.

Митрополит Ярославский и Ростовский Иоанн в официальном заявлении во Всемирный Совет Церквей писал: «Неужели члены Генеральной Ассамблеи не видели перед собой молодых и сильных богословов в составе нашей делегации и неужели из этого непонятно было, что за этими избранниками из отборных молодых священнослужителей стоят десятки и сотни таких же, как они, молодых, но, может быть, более погруженных в приходскую жизнь, чем экуменическую деятельность, священников, а за этими сотнями выдающихся стоят тысячи средних, но молодых священнослужителей.

Свобода жить по вере совершенно ясна всем в нашей стране. Я как архиерей Ярославской епархии, т.е. одной из внутренних епархий Советского Союза, могу засвидетельствовать, что я только и занят тем, что создаю новые кадры молодых священнослужителей взамен стареющих и умирающих».

Настоятель Ярославского кафедрального собора протоиерей Борис Старк в своей апологии советской религиозной политике отмечал: «Я помню, когда в 1952 году я уезжал из Франции, многие мои друзья предостерегали меня: «Что ты делаешь? Куда везешь своих детей? В страну атеизма! Из них сделают безбожников!» И вот оба мои сына – священники, и мне хочется спросить моих собратьев по Парижу, у которых тоже были и есть сыновья: «Кто из них принял вашу эстафету? Встал на ваш путь?»

Среди общественных деятелей, выступивших против антицерковных гонений, нельзя не отметить А. И. Солженицына, направившего на Крестопоклонной неделе 1972 года письмо Патриарху Пимену. Известный писатель-эмигрант пишет: «Пришиблено право продолжать веру отцов, право родителей воспитывать детей в собственном миропонимании, – а вы, церковные иерархи, смирились с этим и способствуете этому, находя достоверный признак свободы вероисповедания в этом. В том, что мы должны отдать детей беззащитными не в нейтральные руки, но в удел атеистической пропаганде, самой примитивной и недобросовестной… По любому злу в дальней Азии или Африке Русская Церковь имеет свое взволнованное мнение, лишь по внутренним бедам – никогда никакого. …На каждый действующий храм – двадцать в запустении и осквернении,– есть ли зрелище более надрывное, чем эти скелеты, достояния птиц и кладовщиков?»

Создание в 1973 году Христианского комитета защиты прав верующих в СССР во главе с Глебом Якуниным свидетельствует об изменении ситуации в связи с ростом сопротивления антицерковной политике. Верующие многих приходов обращались в этот Комитет, который посылал петиции в адрес Патриарха и властей.

Советские органы государственной власти не собирались закрывать на это глаза. В 1979 году Глеб Якунин арестован, полученный им лагерный срок сокращен лишь в 1987 году. Разгромлены религиозно-философские семинары в крупных городах России (Москва – Александр Огородников, Ленинград – Виктор Пореш, Смоленск – Татьяна Щипкова), организаторы осуждены на большие сроки. Известный московский священник Дмитрий Дудко за духовно-просветительскую деятельность был арестован в начале 1980 года, полгода находился под следствием, затем выступил по Центральному телевидению с заявлением, что действовал по заданию ЦРУ, что в этом он раскаивается и в будущем воздержится от любой политической деятельности. После этого выступления он был освобожден и получил приход. Необходимо отметить, что отца Димитрия Дудко это надломило духовно. В своих воспоминаниях он пишет: «Следователю своему я сказал:

–Вы же целая армия, организация, а я один… Впрочем, у меня тоже была армия – духовные дети, вы ее рассеяли. Когда-то мое слово подхватывали, когда-то когда меня вызывали, многие шли со мной. А теперь, когда вызывают, жена только идет со мной. Да еще один, о котором говорят, что он, мол мало что понимает. Да еще одна, которая почти в истерике кричит: «Вы убили моего духовного отца!» – Это по вашему не Голгофа?»