Милош Форман - Призраки Гойи

Да, но кто же заплатил бы мне за работу?» У Гойи не было ответа на этот вопрос.

Художник прошел, спотыкаясь в полумраке, через зал суда, где Лоренсо зачитывал у него на глазах приговор бывшим собратьям. Он подумал об извилистой судьбе этого человека. Художник сожалел о том, что они расстались после бурной ссоры. «Может быть, я зря его обвинял, — говорил себе Гойя. — Глухим сложно всё расслышать и всё понять. Тем не менее Лоренсо мог бы спасти эту девушку. Свою дочь. Как бы узнать, что именно двигало этим человеком, чем он руководствовался в своих действиях?»

Поднявшись по парадной лестнице, Гойя оказался наверху, в одиночестве среди сплошного мрамора. Свечи в настенных плафонах догорали одна за другой, и никто их не менял. Темнота постепенно сгущалась и заполняла всё вокруг. Бюсты, окутанные мраком, напоминали каких-то важных и значительных, но бессильных перед приближающейся ночью призраков.

Гойя начал спускаться. Преодолев три-четыре ступени, он остановился. Художнику показалось, что он видит сон наяву: перед ним предстала Инес, которая поднималась по лестнице. Она промокла до нитки, но вся сияла; за спиной у нее висел узелок, и на руках спал младенец.

Художник стал спускаться ей навстречу. Инес его узнала, остановилась, когда он с ней поравнялся, и посмотрела на него с широкой добродушной улыбкой, как бы говоря, что всё, наконец, уладилось и она просто счастлива. Гойя протянул к ней руку, попытался что-то сказать, но у него не было слов.

— Это мой ребенок, моя дочка, — произнесла женщина с гордостью, даже не видя, что держит маленького мальчика.

Она пошла дальше, наверх, продолжая говорить Гойе, который ничего не понимал:

— Тише! Малышка спит! Отец еще не видел ее. Не хочу, чтобы она капризничала, когда он ее увидит. Она не должна плакать.

Инес преодолела последнюю ступеньку. Стоя наверху, она, по-видимому, на миг растерялась, не зная, куда идти. Гойя понял, что бедняжка хочет встретиться с Лоренсо, в его кабинете, где она снова увидела его и узнала. Благодаря той же инстинктивной памяти, которая после выхода из тюрьмы привела бывшую узницу сначала домой, а затем в мастерскую художника, она на сей раз оказалась возле кабинета Касамареса.

Гойя развернулся и начал подниматься вслед за Инес. Он прошел за ней по коридору до двери, оставшейся незакрытой. Войдя в кабинет, женщина окликнула Лоренсо по имени и стала ждать. Она стояла посреди пустой и темной комнаты. Узелок соскользнул с ее плеча и упал.

Она позвала его во второй и в третий раз.

Гойя смотрел на Инес с порога, не заходя в комнату. Он был снова готов ей помогать.

Обоз с проститутками отбыл из Мадрида на следующий день, согласно полученным указаниям, и направился в западном направлении. Его маршрут должен был пролегать через Толедо, а затем вниз, в сторону Севильи или Кадиса, предполагаемых пунктов отплытия.

На небе снова сияло солнце, жаркое летнее солнце, и растрепанные, изнуренные бессонной ночью женщины, ехавшие в повозках стоя, со связанными руками, защищались от него как могли, с помощью косынок и носовых платков. Некоторые молились, перебирая четки, или спали прямо на ногах. Другие, обессилев, сидели на корточках с закрытыми глазами и беспрестанно стонали. Третьи, в том числе Алисия, устав от этих стонов, пытались заставить спутниц замолчать, бранили и даже время от времени пинали их. Зачем скулить, когда и без того тошно? — говорили им они.

Ссыльных сопровождали приблизительно пятнадцать французских и испанских солдат во главе с лейтенантом, трое или четверо из которых ехали верхом, а остальные шли пешком. Они выглядели такими же измученными, как проститутки.

В то время как обоз следовал посреди голых кастильских плоскогорий, произошло одно событие, которое обе стороны расценили едва ли не как чудо.

Повозки приближались к какому-то сухому, лишенному растительности холму, как вдруг на вершине этого холма появился всадник в красном мундире. Он остановил своего коня, посмотрел в сторону обоза, заслонив одной рукой глаза и протянув другую руку; к нему тут же подъехал другой всадник и передал этому человеку, по-видимому, какой-то важной особе, отдающей другим приказы, подзорную трубу.

Военачальник взял подзорную трубу и, направив ее на повозки, принялся их рассматривать. Затем он пришпорил своего скакуна и взмахнул рукой, что означало: вперед!

Тотчас же на вершину холма высыпали несколько сотен вооруженных людей в красной форме, которые направились прямо к обозу. То было одно из крупных подразделений английской армии во главе с самим генералом Веллингтоном, человеком, державшим в руках подзорную трубу.