Михаил Бару - Повесть о двух головах, или Провинциальные записки

Накурено так, что хоть сапог вешай, председатель правления артели, товарищ Кожевников, только что закончил свой отчетный доклад, сел в президиум, налил полный стакан теплой воды из графина и пьет, судорожно двигая кадыком по тощей, плохо выбритой шее. Председательствующий, стуча по графину ключом от дровяного сарая:

– Тихо, товарищи! Открываем прения по отчетному докладу. Слово имеет товарищ Сморчков*.

Товарищ Сморчков встает с правого боку стола президиума:

– Товарищи! Лучший друг сапожников товарищ Сталин в своей речи на съезде нашей родной партии… международная обстановка нам не позволяет… каждая оторванная от нашего советского сапога подметка льет воду на мельницу…

Молодой и насмешливый голос из зала:

– Да не на мельницу, а на портянку…

Председательствующий, стуча по графину ключом:

– Я смотрю, сучильщики дратвы разговорились… * Фамилии Кожевников и Сморчков я не придумал из головы, а взял из книги А. С. Савинова. Анатолий Сергеевич, в свою очередь, нашел их в районном архиве города Павлово на Оке. Савинов разыскал в Павловском архиве не только фамилии генералов сапожного дела в Горбатове, но и протоколы заседаний горбатовского горсовета. Вот, например, две цитаты из обсуждения работы городского узла связи. Тридцать пятый год. Горбатовский узел связи, размером с узелок на суровой нитке… «Телефон работает плохо, изношен коммутатор, погнуты штепселя, отвинчен шуруп – это исходит от телефониста Склянина, сына бывшего фабриканта». «Предупредить т. Иванова за допущение к аппарату классово-чуждого элемента и предложить снять его с работы немедленно. Одновременно поручить милиции расследовать дело о порче коммутатора и привлечь виновных к ответственности». Куда потом пойдет уволенный Склянин… Уедет ли в Нижний или еще дальше, в Казань, а то и в Астрахань от греха подальше и наймется там в чернорабочие или останется дома жить огородом и вишневым садом, каждую ночь просыпаясь в холодном поту от проехавшего под окнами автомобиля. Напомнят ли Иванову при следующем обсуждении работы телефонного узла о том, что один раз он уже утратил классовое чутье, и во второй раз…

Я бы написал «любят», но получится тавтология. Любящим любимцам в этом смысле не позавидуешь. Они всегда вынуждены гореть от страсти, обожать, сходить с ума, чтобы не повторяться, к примеру, в школьных сочинениях и письмах.

См. предыдущее примечание.

Как с возмущением писала Жозефина Богарне свекрови: «Из Египта, мама, ваш сын не привез ничего стоящего, кроме кучки сувенирных папирусов, сувенирной же гипсовой копии Розеттского камня и наряда бедуина».

И не партизан вовсе.

И сейчас любит, хоть он давно уже на пенсии, и ему, участнику Парада Победы, почти девяносто лет.

Я ходил по музею, слушал, как Гурин, смущаясь, рассказывал мне сказку о бочке, о часах Наполеона, и думал, почему мне так симпатичен Арий Федорович. Наверное, потому, что рыбак рыбака… Но в этом я себе, конечно, так и не признался.

Современный Любим в прошлое уже не вернется, как ни мечтай. На любимском дворе двадцать первый век.

И пусть этот двор еще не весь асфальтирован, но в нем уже есть домики политических партий, и в этих домиках идет политическая жизнь. Даже кипит. Ну, может, и не кипит, но булькает точно. Взять, к примеру, отделение партии либеральных демократов в составе одного местного либерального демократа, который время от времени ездит в Ярославль, берет там пачку листовок с призывами вроде «Россия для русских» и везет их в Любим, чтобы разнести по разным присутственным местам вроде почты, телеграфа, бани и продуктовых магазинов. Либеральных демократов не любят местные единороссы, которые считают, что Россия для… Короче говоря, не важно для кого, но тому, кто соберет все листовки жириновцев из присутственных мест и передаст законному представителю партии «Единая Россия» для полного и беспощадного уничтожения, будет выплачено денежное вознаграждение. Небось представили себе, как местные мальчишки бегают по Любиму и собирают эти листовки? Еще и вырывают их друг у друга, чтобы заработать лишний рубль на мороженое? Не отпирайтесь. Представили. Увы, все проще и скучнее. Мальчишкам не достается ни копейки. Тот самый либеральный демократ, который в Ярославле получил деньги за распространение листовок, не распаковывая пачки, несет их… и получает деньги еще раз. В этом месте должна быть мораль, но ее нет. Я не Крылов, чтобы мораль выводить. Тем более, что у меня не басня, а быль.