Пер Энквист - Визит лейб-медика

Роль министра культуры, в отличие от остальных ролей, включала практические задачи, а значит, давала власть. В его задачи входило приглашение французских театральных трупп, а также организация при дворе увеселений и маскарадов. Он имел, к тому же, влияние на дамскую часть театральных трупп и доступ к ней, что для многих становилось вынужденной причиной приобщения к театральному искусству.

Должность «Maître de plaisir» была поэтому особенно вожделенной.

Бранд тоже беспокоился по поводу интимной жизни короля. Следует сказать, что за пять месяцев, прошедших со дня бракосочетания Кристиана VII с Каролиной Матильдой, полового контакта между королевскими особами так и не произошло.

Был только страх.

Тут Бранд как раз организовал во дворе перед дворцом рыцарский турнир. Для этой цели были выстроены деревянные трибуны, на которых, в строгом соответствии с иерархией, разместились приглашенные персоны. Облаченные в доспехи рыцари мчались на конях навстречу друг другу, но были также и разного рода состязания.

Одно из состязаний заключалось в том, что уланы скакали к подвешенным кольцам, которые следовало пронзать копьем. Кольца висели на веревках и раскачивались, что усложняло задачу соревновавшихся.

Одному из состязавшихся не удалось с первых двух попыток пронзить кольцо, но третья попытка оказалась удачной. Он триумфально развернул своего коня и поднял его на дыбы, держа копье под углом вверх.

Королева сидела рядом с королем Кристианом. Позади, наискосок от нее — Эневольд Бранд. За королем сидел гувернер Гульберг; он, казалось, за последние месяцы каким-то странным образом приблизился к центру, но был все еще совершенно незначительным.

Королевская чета взирала на соревнующихся с ничего не выражающими лицами. Кристиан, который при других обстоятельствах, наверняка бы порадовался этой выходке, казался парализованным от смущения и неприязни, вызванными столь тесной близостью королевы; она сидела всего лишь в пяти дюймах от него. Бранд наклонился вперед и прошептал королеве на ухо:

— Я уже предвкушаю то мгновение, когда королевское копье окажется столь же победоносным.

Королева при этом резко поднялась и ушла.

Потом Гульберг стал выспрашивать у Бранда, что тот изрек. Бранд все чистосердечно рассказал. Гульберг не стал порицать его, а лишь добавил:

— В своем великом страхе и смятении Его Величество нуждается в поддержке и помощи.

Бранд воспринял это как указание, бывшее, возможно, и советом. Но ведь Гульберг был человеком незначительным. Как же можно было счесть это советом, исходившим к тому же от кого-то столь незначительного?

Возможно, Бранд увидел его глаза.

На следующий день королева сидела в кресле в дворцовом парке.

Кристиан медленно приближался к ней.

Когда он прошел мимо, не сказав ни слова, а только слегка поклонившись, она тихо произнесла:

— Кристиан?

Он сделал вид, что не слышит.

Тогда она уже громко, почти крича, повторила:

— Кристиан!!!

Он лишь ускорил шаг.

Дело было в страхе. Но не только в нем.

Фру фон Плессен во время своего визита в Англию имела продолжительную беседу с матерью Каролины Матильды. Они обнаружили, что их представления во многом совпадают. Королевский двор был рассадником чумы. Процветала безнравственность. Чистота нуждалась в защите.

По мере того как проходили месяцы, фру фон Плессен проникалась глубокой, быть может, даже пылкой преданностью к этой юной девушке. У них возникла общность, укрепляемая холодностью короля. Фру фон Плессен отношение короля не печалило. Она, напротив, видела, как оно увеличивает привязанность к ней королевы, ее зависимость от нее, а со временем, возможно, придет и любовь.

Фру фон Плессен разработала для королевы стратегию, чтобы «усилить» любовь короля и пробить ту необъяснимую стену холода, которая, казалось, выросла между супругами. Королева должна была казаться неприступной и этим вызвать его любовь. Произошедшее через пять месяцев после прибытия королевы в Данию сыграло решающую роль.

Ко всеобщему удивлению, Кристиан однажды вечером, около десяти часов, пришел в покои королевы и объявил, что хочет повидаться с ней перед ее отходом ко сну.

Его намерения были даже чересчур очевидны.

Фру фон Плессен объяснила, что королева намеревается сыграть с ней партию в шахматы, и что Кристиану придется подождать.

Они начали шахматную партию.

Кристиан бродил по комнате со все более раздраженным видом, что очень веселило обеих дам. Когда в двенадцать часов партия была закончена, заговорщицы обменялись таинственными улыбками, и королева, следуя совету, который прошептала ей фру фон Плессен, сказала, что желает сыграть партию-реванш.