Валерий Рыжков - Он, Она и интернет

– Ты никого не уважаешь, по какому оттенку различаешь в нас человека, – уточняет у нее молодой эмигрант.

– По мозолям на руках, – парирует продавщица.

Из глубины двора зазывает голос, расхваливая старые товары, телефон с диском вместо сотового, граммофон вместо видеомагнитофона, самовар вместо электрического чайника. Продавец кричит в толпу зевак, что его антиквариат на все времена. Тянется галерея смешения стилей одежды с элементами трамп – стерв, томбой– сорванцов, эйзи – чик модного секонд-хенда. Из группы подростков эйзи – чик отделяется одна взбаломашенная девушка, подняв окурок и показывает двум пацанам, и они как-то странно захихикали, радостно обсуждая окурок в руке их мадонны. Около машины-Мерседеса манерно обнаружился бомж, который у бокового зеркала, заглянув в салон, взъерошил свой редкий хохолок на голове. Ему уже повезло в этот день три раза, во-первых, он проснулся, во-вторых, позавтракал, и в – третьих, он поправил себе прическу.

До выходных остаются еще два дня, а люди идут и идут с одной с работы на другую, полицейские останавливают с завидной частотой машины, пешеходов. Все живут с твердым ощущением, что никто из них никогда не нарушает порядка. Движение беспрерывно, что даже перемещение с преодолением препятствий становится искусством, стилем жизни, так называемым паркуром.

В ювелирном магазине золотые кольца продаются с гарантией на три года. На все другие драгоценные товары гарантии не предлагаются и назад не принимаются ювелирные поделки.

– Знаешь, как люди становятся наркоманами? – спрашивает Андрей.

– Легко. Тебя приглашают на праздник жизни, на вечеринку. Дают травку. От нее весело и глупо. На этом праздник заканчивается.

– Как отец говорю словами римлянина Октавиана Августа, если не начал, то не строй, если начал – разрушь, если закончил – оставь все как есть.

– Объяснимое стало необъяснимым, – заметил сын. – Я выбрал Интернет, а не пепси и травку. В двадцать лет делают, а потом думают.

– А в пятьдесят, только и делают, что думают и думают…

– И ничего не делают, – отпарировал Алексей.

– Это зависит, каким заживлением затягивалась сердечная рана. У меня она затянулась вторичным натяжением, оттого и последствия другие, от того и стремление к созерцанию, чем к созиданию.

– Чтобы выйти из кризиса надо быть вольнодумцем, – произнес Алексей, этот тезис Андрей не стал оспаривать, он и так обратил внимание, что их диалог идет на равных, и все – таки ему хотелось соблюдать дистанцию поколений.

На одном из домов висит мемориальная доска, что с 1906 по 1908 год, писатель жил и работал. Получается не просто жил, а еще оказывается, и работал. Но почему не написать просто – жил, а так получается, что вдохновение он черпал прямо из окна своей квартиры. Они прошли мимо этого мемориального дома, и мельком взгляда оценили фасад дома, который тоже являлся культурным наследием. На другом доме висела мемориальная доска. И этот дом стал архитектурным достоянием. Сколько сразу в одном месте оказалось известных и великих людей, будто их прописывали по мере известности. Они шли и безумолку говорили между собой об одном и том же, но в своем понимании.

– У человека, у которого нет свободного времени, у того нет и нет друзей.

– У человека, у которого всегда занято время, у того нет спасительной молитвы, – парировал Андрей сыну.

Перед ними весело вышагивали подростки, и каждый из них держал под ухом телефон, разговаривая между собой без эмоций, они шли просто рядом как случайные попутчики.

Офисы покидают молодые люди в белых воротничках, потирая руками на ходу занемевшие шейные позвонки, и в их глазах без цели, но с твердым убеждением, что главным лозунгом юности является «Копи, купи, живи», а именно, бери ипотеку и живи надеждой. Философия дня этого поколения считается, что обязательства банковских кредитов соединяют людей.

Пенсионеры после миллениума быстро превратились в нахлебников дожития. Рядом другое поколение проходящее безучастно мимо и беспечно, ничего не замечающее, и не вызывающее ничего у них кроме раздражения к чужой старости.

Все ощутили инстинкты страха голода и холода, продолжая безудержно насыщаться гамбургерами и фаст-фудами. Живой диалог потонул в Интернете. Исчезли из оборота невоспроизводимые ценности любви и живого интереса друг к другу.

Северный ветер над городом разорвал облака на полоски. Заморосило мелким дождем. Заканчивается вечер и подступает ночь.