Елизавета Воронина - Олеся. Сожженные мечты

Она пока не была уверена, есть ли у нее способности, необходимые для воплощения этой мечты. Зато четко представляла себе, где она об этом узнает…

Однажды решительно собралась и поехала на Ярославов Вал, в университет имени Карпенко-Карого: здесь, как узнала девушка, учатся те, что хочет стать артистом и дарить людям радость. Там узнала, какие предметы нужно изучить для поступления, с какого возраста принимают – и опечалилась. Конечно, нужно готовиться, пока же придется сидеть дома. Заодно подумает, так ли уж нужно ей быть артисткой – ведь хороший стилист своим искусством тоже радует людей…

Вот так, проживая день за днем в четырех стенах у телевизора, Олеся Воловик определила для себя будущее: делать людей лучше, а значит – счастливее. В этот проект не вписывалась обязанность вести хозяйство в квартире, да и роль домохозяйки девушке совершенно не нравилась. Тем не менее она не роптала и поначалу пыталась серьезно относиться к тому, чему многие женщины посвящают всю свою жизнь. К тому же, не будь у Олеси домашних обязанностей, она точно свихнулась бы от безделья.

Попытки наладить быт и уют, близкие к семейному, не удались. Притом что, как девушке казалось, она все делала правильно. Покупала на выданные Вовой деньги нужные продукты, готовила супы и борщи точно по рецептам, почерпнутым из журналов и Интернета, а уж жарить картошку да мясо – вообще невелика наука. Все же ее первые блюда невозможно было есть даже самой поварихе, картошка или не прожаривалась, или подгорала, то же самое происходило с мясом. Плюнув, Олеся нашла наилучшее решение проблемы: варила сосиски, жарила яичницу, покупала готовые салаты в стеклянных пол-литровых банках и порошковые супы в пакетах – просто добавь кипятку, и первое блюдо готово.

К счастью, Вовка оказался в вопросах питания не слишком прихотливым. Работа таксиста выматывала его. К тому же он с самого начала взял бешеный темп, очень уж хотелось побыстрее воспользоваться возможностью и выкупить машину. Бывали дни, когда он приезжал под утро, без аппетита, исключительно для поддержания сил жевал что-то съедобное, заваливался на диван, отворачивался к стене и так спал часов пять. Выходные он брал довольно редко, и даже в такие дни уделял подружке минимум внимания, ограничиваясь быстрым, как обозначила для себя Олеся – формальным сексом, после чего сразу же засыпал, правда, в такие дни позволял себе поваляться на несколько часов дольше. Именно потому тот факт, что девушка пока еще оставалась неважной хозяйкой, Вову не особо волновал.

Иногда Олеся не могла понять, кто она ему – любовница, содержанка, подруга, будущая жена или просто живое существо, которое встречает уставшего хозяина на пороге квартиры. Но со временем и эти муки самоопределения девушка отбросила. В конце концов, о ней не забывали, ее не трогали, в ее дела не вмешивались, даже не пытались научить жизни или воспитать по-своему. Внутренний мир и жизненные планы Олеси от всего, что с ней происходило сейчас, не страдали. Что дальше будет – неизвестно. Пока же девушка получила крышу над головой в Киеве, городе больших возможностей, и, главное, – свободу действий. Этим нужно воспользоваться, не упускать свой шанс.

Немного поразмыслив, сложив в голове два и два, Олеся поняла: не стоит соваться в артистки, если не можешь ничего показать. Пела она неважно, в чем отдавала себе полный отчет. С памятью тоже проблемы, она не всегда могла удержать в голове то, что нужно. Хотя все это Олеся не без оснований считала делом наживным. Все же чем-то отличиться нужно, и девушка выбрала самый, как ей показалось, простой и короткий путь – научиться танцевать.

Благо, недостатка в школах танцев в Киеве не было. Даже здесь, на Борщаговке, висели их объявления. Однако Олеся уже успела окрестить этот район убогим и бесперспективным для жизни и нормального развития личности. Соответственно, любое учебное заведение здесь, любые школы и курсы также не дадут человеку нормальных знаний и перспектив. Потому Олеся, поколебавшись, выбрала себе одну из школ танцев, расположенных ближе к центру. Это было хорошо еще и потому, что давало возможность выходить «в люди», подальше от гнетущей атмосферы столичной окраины.

Ей почему-то захотелось освоить восточные танцы.

Что-то было в них необычное и стильное.

– Сколько тебе лет, напомни? – спросила Ксения, ее преподаватель.

– Уже шестнадцать, – поспешно ответила Олеся.

– Давно?