Грег Мортенсон - Школа на краю земли

К тому времени советская интервенция в Афганистане набирала обороты. Русские вертолеты инспектировали границы, и когда эти металлические чудовища появились в небе над Зуудханом, правительство Пакистана отреагировало на угрозу тем, что объявило Чарпурсон закрытой зоной и перекрыло доступ в нее всех, кроме коренных жителей. Ситуация открывала новые возможности – Сарфраз почувствовал это и решил наладить нелегальную торговлю с Афганистаном, использовав свои семейные связи в Ваханском коридоре (веком ранее его предки переселились в Чарпурсон из Вахана, но многие родственники по-прежнему проживали там).

Следующие десять лет наш герой провел, совершая постоянные высокогорные марш-броски. Три или четыре раза в год он перебирался через Иршадский перевал на лошади или пешком, переправляя через границу рис, муку, сахар, чай, сигареты, растительное масло, ножи, батарейки, соль, кастрюли, сковородки, жевательный табак и другие товары, необходимые жителям изолированных районов в зимний период. Все это он менял на масло из ячьего молока, а также пригонял обратно по горным тропам скот (в основном яков и баранов курдючной породы). Не гнушался он и контрабандой полудрагоценных камней и спиртных напитков (в основном виски), однако категорически не желал связываться с перевозкой оружия и наркотиков.

Добывать себе средства к существованию таким образом было нелегко. Иногда Сарфраз подрабатывал носильщиком с альпинистскими экспедициями, совершавшими восхождения на К2 и соседние пики. Это занятие тоже не давало существенного дохода. Однако, освоив все эти виды деятельности, он приобрел чрезвычайно ценный опыт и овладел целым рядом важных навыков. Сарфраз детально знал все горные тропы, а также маршруты следования афганских и таджикских погранотрядов, встреч с которыми ему ловко удавалось избегать. Он изучил повадки диких животных – горных козлов и баранов, на которых с большим успехом охотился. Постепенно он обзавелся целой партнерской сетью, завязав отношения с людьми из многих селений на севере Гиндукуша. Через десять лет такой жизни Сарфраз мог сносно объясняться на семи языках: урду, пенджаби, дари, бурушаски, пушту, вахи и английском.

Эти годы кочевой жизни были полны приключений: поисками себя в разных профессиях, постоянными опасными скитаниями в горах. Но в тот вечер, рассказывая мне о своей жизни, Сарфраз не слишком романтизировал собственную биографию. Он говорил о том времени как о поре неудач. По его словам, бесцельные метания из стороны в сторону и отсутствие сколь-либо значимых результатов его трудов просто лишний раз доказывали, как трудно обрести свое место в жизни любому мужчине (или женщине), хоть немного ценящему свободу и независимость. Такие люди не находят счастья ни в беднейших сельских районах, ни в перенаселенных мегаполисах Пакистана.

Я же, со своей стороны, видел особый смысл, особое предназначение в том, через что пришлось пройти моему собеседнику. Его опыт очень важен и ценен. Он скоро нам пригодится.

Время было позднее, и большая часть членов семьи Сайдуллы отправилась спать. Но когда я понял, как много Сарфраз знает о самом удаленном районе Гиндукуша, я подбросил еще сухого ячьего помета в печку и попросил нового знакомого прочитать мне «краткую лекцию» о Вахане. Какие народности его населяют? Сколько всего там жителей? Какова их политическая и религиозная принадлежность?

На это Срафраз Хан покачал головой и сказал, что здесь все не так просто. По его сведениям, в Ваханском коридоре проживало всего пять тысяч человек, однако есть некий узкий кусок протяженностью примерно 200 километров и шириной в некоторых местах не более 20 км, где бок о бок обитало три разных племени. Каждое из них имело свои язык и традиции, отличные от соседей. Что до веры, то они принадлежали к двум разным ветвям ислама.

В восточной части Коридора кочевали киргизы, перемещавшиеся вместе со стадами от одного горного пастбища к другому на высоте более трех с половиной километров. Они были потомками кочевников, основавших Османскую империю, и говорили на одном из языков тюркской семьи. Их сосед, народ вахи, как объяснил Сарфраз, состоял в родстве с таджиками. Вахи были потомками персов, чья могущественная держава некогда находилась на территории современного Ирана. Крестьяне-вахи вели оседлую жизнь и выращивали в речных долинах ячмень, гречиху и картошку. Они никогда не забирались так высоко в горы, как киргизы. Их язык был близок к фарси, и они принадлежали к исламскому течению исмаилитов.