Йоханнес Зиммель - История Нины Б.

— Но она же пишет об этом.

— Это ваши проблемы.

— Почему мои? Она же замужем!

С фотографии на нас обоих взирала Нина Бруммер, полнотелая блондинка, соблазнительная и желанная, — однако, видимо, недостаточно соблазнительная и недостаточно желанная.

— Я ничем не могу ей помочь… — Ворм поплелся назад к столу и наполнил бокал, пролив при этом коньяк. — Я не хочу иметь с этим ничего общего. Я всегда ей говорил, что для меня работа важнее всего! — Он воскликнул это со странной гордостью. — Я никогда не брал у нее денег! И ни одного подарка! Я почти на десять лет моложе ее! — Его голос сорвался. — Между нами была совершенно ясная договоренность… с того самого дня, когда она заговорила со мной.

— Она сама с вами заговорила?

— Конечно. В баре «Эден»… — Он провел рукой по губам. — Она такая приятная. Такая красивая. Она великолепна. Мы… изумительно провели с ней время, поверьте… — Он опять хлопнул по стопке нотной бумаги. — Но вот это! Уже готово две трети! Я ей никогда не устраивал сцен!

— Господин Ворм, я должен идти.

— Скажите ей, что я не могу. Пусть она мне больше не пишет. Она должна успокоиться. Тогда мы снова сможем встречаться. Позже. Я желаю ей всего наилучшего.

— Вы отказываетесь бронировать места на Париж?

— Да! И писать ей я тоже не буду. И звонить.

— О'кей, — сказал я. — Кончайте пьянствовать и попробуйте поспать.

— Я не могу спать… У вас не должно сложиться обо мне превратного мнения… вы мне понравились… даже очень… То, что она сделала, просто ужасно… Но чем я могу ей помочь, если она мне не говорит, зачем она все это сделала? Из-за чего-то ужасного! А что было таким ужасным?

— Этого я тоже не знаю, — сказал я, направляясь к двери.

Выйдя из темного подъезда на залитую солнцем улицу, я услышал приветливый голос:

— Добрый день, уважаемый.

— Добрый день.

— Бог жив, — сказала свидетельница Иеговы. Она все еще стояла на солнце, выполняя возложенную на нее миссию.

— Конечно, конечно, — сказал я, двигаясь к черному «Кадиллаку», — мы об этом уже говорили.

— Ах, извините меня, — девушка улыбнулась.

Эта улыбка мне еще вспомнится…

Построенное из стекла, бетона и стали, блестящее и прозрачное, высотой в девять этажей, офисное здание Бруммера было расположено в самом центре Дюссельдорфа. На крыше возвышались антенные мачты. Стеклянные двери на входе открывались автоматически, когда к ним кто-то приближался: срабатывали селеновые датчики. Над порталом были прикреплены две позолоченные буквы высотой в один метр каждая…

В огромном фойе работали кондиционеры. В фонтане журчала вода. В бассейне фонтана плавали маленькие рыбки. Лампочки освещали их то красным, то зеленым, то синим светом. Стены были приглушенного желтого и серого цвета. Взад и вперед сновали озабоченные люди, среди них я заметил много красивых девушек.

В фойе было три лифта. Перед ними стояли служащие в синей униформе. На обшлагах у всех были золотые буквы…

На широкой стене холла можно было рассмотреть пестрые мозаичные панно: крестьяне, работающие в поле, шахтеры, добывающие уголь, женщины, собирающие виноград, каменщики, возводящие стену, летчики, сидящие в кабинах самолетов, ученые, склонившиеся над своими фолиантами и ретортами; матросы, стоящие за штурвалами кораблей, пересекающих стилизованный океан. Над всем этим золотом светились слова:

МОЕ ПОЛЕ — ЭТО ВЕСЬ МИР

Под ними за стойкой из красного дерева сидели шестеро служащих, трое мужчин и три девушки. Все они были в синей униформе с золотыми буквами.

Когда я подошел поближе, мне улыбнулась рыжеволосая девушка.

— Я должен забрать господина Бруммера, я его водитель.

Рыжеволосая созвонилась с секретаршей и передала мене телефонную трубку. Я услышал голос Бруммера:

— Все в порядке, Хольден?

— Так точно. Слуга уже упаковал ваш чемодан. Рубашки, белье. Черный костюм.

— Хорошо.

— Собака уже в машине. Кухарка приготовила бутерброды.

— Через пять минут я буду внизу.

— Понял, господин Бруммер.

Я передал трубку рыжеволосой девушке, и она положила ее на аппарат. У нее было хорошее настроение. У всех людей в холле было хорошее настроение, потому что в помещении было прохладно. Я спросил:

— А что это, собственно, за контора?

Девушка взглянула на меня.

— Я новенький и вожу господина Бруммера сегодня первый день, — пояснил я, улыбнувшись.

— Экспорт, — сказала рыжеволосая и тоже улыбнулась в ответ.