Мо Янь - Устал рождаться и умирать

Лицо Железной Башки превратилось в кровавое месиво, и он с воплями катался по земле. Подоспевшие двое полицейских собрались было арестовать Симэнь Хуаня и Пан Фэнхуан, но обезьяна, взвизгнув, оскалилась на них, и один полицейский вытащил пистолет. Фэнхуан крепко прижала обезьяну к груди, будто мать, защищающая дитя. Многие из тех, кто снова окружил поводырей, стали выступать в их защиту.

— Вот кого арестовать надо! — указывали они на Железную Башку.

Вот ведь не разберёшь, что на уме у этой толпы, любезные читатели! Когда Пан Канмэй и Симэнь Цзиньлун были у власти, народ ненавидел Пан Фэнхуан и Симэнь Хуаня лютой ненавистью, желая, чтобы у них всё прахом пошло. Но стоило так и случиться, стоило им утратить силу, как к ним стали относиться с сочувствием. Полицейские, конечно, знали о прошлом этих двоих, но ещё лучше знали про их особые отношения с замначальника участка и перед лицом расходившейся толпы молча махнули рукой. Один схватил Железную Башку за ворот и поднял, приговаривая:

— Пошёл, мать твою, нечего на жалость давить!

Случай этот всколыхнул уездный партком. Внимательный к людям секретарь Ша Уцзин послал к Пан Фэнхуан и Симэнь Хуаню в гостиничку, расположенную в подвале здания вокзала, заведующего канцелярией вместе с делопроизводителем. Обезьяна и на них оскалилась. Завканцелярией передал слова секретаря и выразил надежду, что обезьяну сдадут в недавно разбитый в западном предместье парк Феникса, а их устроят на подходящую работу. С нашей точки зрения, людей обыкновенных, очень даже неплохо, но Фэнхуан прижала обезьяну к себе и зыркнула на них:

— Только посмейте тронуть её, убью!

А Симэнь Хуань озорно улыбнулся:

— Спасибо руководству за заботу, у нас всё в порядке; вы лучше сначала устройте рабочих, уволенных по сокращению штатов!

Дальнейшие события вновь принимают трагический оборот. Но моего умысла в этом нет, любезные читатели, такая уж судьба выпала этим персонажам.

Так вот, однажды под вечер Пан Фэнхуан и Симэнь Хуань со своей обезьяной перекусывали в небольшой харчевне с южной стороны привокзальной площади. В это время к ним подкрался Ван Железная Башка с марлевым чулком на голове. К нему с воплем ринулась обезьяна. Но она была привязана за цепочку к ножке стола и лишь перекувырнулась через голову. Вскочивший Симэнь Хуань повернулся и обнаружил перед собой свирепую физиономию Железной Башки, который, ни слова не говоря, всадил ему в грудь нож. Возможно, этот молодчик намеревался заодно прикончить и Фэнхуан, но так испугался бешеных воплей катавшейся по земле обезьяны, что, даже не вытащив ножа, обратился в бегство. Пан Фэнхуан бросилась к Симэнь Хуаню и зарыдала. Обезьяна сидела рядом с горящим взглядом, с ненавистью глядя на всех, кто пытался приблизиться. Кайфан, который узнал о случившемся и примчался на место происшествия с парой полицейских, тоже попробовал подойти. Но дикие крики обезьяны заставили его отступить. Один полицейский наставил на неё пистолет, но его схватил за руку Кайфан.

— Фэнхуан, придержи обезьяну, нам его в больницу нужно отправить, — взмолился он и повернулся к полицейскому с пистолетом: — Быстро вызывай «скорую»!

Фэнхуан обняла обезьяну и закрыла ей глаза ладонями. Та послушно свернулась у неё на груди. Ну просто мать и сын, что стоят друг за друга.

Вытащив нож из груди Симэнь Хуаня, Кайфан зажал ладонью рану, чтобы остановить кровь.

— Хуаньхуань! Хуаньхуань! — воскликнул он.

Симэнь Хуань медленно открыл глаза.

— Кайфан… — Изо рта у него шла кровь. — Ты мой старший брат… Я сам… добился-таки наконец…

— Хуаньхуань, держись, «скорая» сейчас приедет! — кричал Кайфан, поддерживая его за шею.

Кровь сильным потоком струилась у него между пальцами.

— Фэнхуан… Фэнхуан… — невнятно бормотал Симэнь Хуань. — …Фэнхуан…

Под вой сирены примчалась карета «скорой помощи», из неё выскочили врачи с сумками и носилками, но Симэнь Хуань на руках у Лань Кайфана уже закрыл глаза.

Спустя двадцать минут руки Лань Кайфана, перепачканные в крови Симэнь Хуаня, стальными щипцами замкнулись на горле Вана Железной Башки.

Смерть Симэнь Хуаня чрезвычайно опечалила меня, любезные читатели, но ведь объективно после этого уже ничто не мешало нашему Лань Кайфану добиваться Пан Фэнхуан. Здесь открывается занавес и начинается ещё одна, ещё большая трагедия.