Филип Дик - Шалтай–Болтай в Окленде. Пять романов

— Я думаю, — кивнул Чик.

— Обычно трескается в горловине. Это не очень серьезно. Конечно, на пятнадцать–двадцать баксов влетаешь в среднем.

— В каждом деле свои профессиональные риски, — обобщил Чик. — В любом пищевом производстве существует проблема порчи и загрязнения.

— Раньше, — продолжал Роджер, — самой большой головной болью был кинескоп, даже больше, чем напряжение. Помню, рассказывали про одного рабочего на конвейере — трубка взорвалась, и цоколь с острыми штырями прошел парню сквозь живот и вылетел с другой стороны.

Чик, с свою очередь, поведал о крысе, запеченной в буханке хлеба, которую купила старушка в Сакраменто.

— Бабуля отсудила тысяч сорок, не меньше, — сказал он. — Крысы — это проблема.

Раздался какой–то шорох, и Вирджиния повернула голову. Из спальни вышла Лиз.

— Привет, — сказала она, сонно стоя в дверном проходе и опершись рукой о стену. — Я проснулась от запаха кофе.

— Как вы? — спросила Вирджиния.

— Лучше.

Окончательно придя в себя, Лиз подошла к Чику. Он похлопал ее по спине и притянул к себе.

— Можно мне кофе? — попросила она у Вирджинии. — Я сама налью, не вставайте.

— Может, съела бы чего–нибудь? — спросил Чик.

— Не хочу, — ответила Лиз, гремя чашками и кофейником у раковины. — Вирджиния, это мясной рулет? По–моему, к нему никто даже не прикасался.

— Я и забыла про него, — сказала Вирджиния. — Мы тут разговорились.

Чик внимательно посмотрел на жену:

— У тебя ужасный вид. Пойди–ка, сполосни лицо холодной водой.

Вернувшись к столу с чашкой кофе, Лиз призналась:

— Вирджиния, у меня никогда не получается сварить хороший кофе.

— Нет ничего проще. Надо только точно отмерить воду и кофе, а когда будете подогревать, ни в коем случае не доводите до кипения.

— А как узнать, что готово?

— Засечь время, — сказала Вирджиния.

— Ты не торопишься с этим совместным бизнесом? — спросила Лиз у Чика.

— А что вы об этом думаете? — обратился к ней Роджер.

— В каком смысле, что думаю? То есть одобряю ли?

Он кивнул.

— Ничего я не думаю, — сказала Лиз. — А что тут думать? Рано об этом говорить, в любом случае. Чику захотелось посмотреть на ваш магазин — пусть смотрит. Но это ваш магазин.

— Может, и так, — согласился Роджер.

— Вопрос не в этом, — заметила Вирджиния.

— Ты ничего про это не знаешь и вообще понятия не имеешь, о чем идет речь, — сказал Чик.

— Я знаю, что это глупо, — заявила Лиз.

Немного помолчав, Роджер сказал:

— Вообще–то, Лиз права — куда спешить?

Чик рассердился:

— Что дает тебе право так говорить? Ты сколько–нибудь разбираешься в деловых отношениях, у тебя есть какой–то опыт?

— Я опираюсь на здравый смысл, — ответила Лиз. — Возьми Гилберта и Салливана. Все кончилось тем, что они даже разговаривать друг с другом перестали.

— Зато заработали кучу денег, — сказал Чик, глядя на Роджера.

— Правда? — спросила Лиз.

— Меня лично не очень волнует, буду ли я разговаривать со своим деловым партнером, ужинать вместе с ним или обмениваться мушками для ловли форели, — заявил Чик. — Прежде всего меня интересует, насколько он компетентен и надежен.

— Но в конце концов мы все равно столкнемся, — сказала ему Лиз. — Вы оба будете работать в магазине, Вирджиния и я будем приходить.

— Да, но это естественно, — сказала Вирджиния. — Жены партнеров всегда свободно заходят в магазин и выходят из него. Как и жены работников. Так ведь, Роджер?

Ее муж ответил:

— Говорят, хочешь потерять друга — затей с ним совместный бизнес.

— Довольно пессимистичный взгляд на вещи, — сказала Вирджиния. — У нас нет причин думать, что мы лишимся чьей–то дружбы.

Чик попенял Лиз:

— А ведь пока ты не пришла, у нас так хорошо все шло.

— Ну, спасибо, — сказала Лиз, прихлебывая кофе.

— Так или иначе, на сегодня нам эту тему стоит закрыть, — подытожил Роджер.

— Мне вам позвонить? — спросил Чик. — Может быть, завтра или послезавтра?

— Нет, в магазине вам меня не достать. Я сам позвоню, может, вечером как–нибудь.

Явно огорченный, Чик сказал:

— Буду ждать вашего звонка. Если через пару дней не позвоните, может, выкрою время и загляну к вам в магазин.

— Как вам будет удобнее, — равнодушно ответил Роджер.

Убила бы тебя, Лиз Боннер, подумала Вирджиния. Так бы и удушила за то, что явилась и отравляешь тут все своей безнадегой. Что вообще с тобой происходит? Почему, когда все заняты чем–то важным, нужно прийти со своими идиотскими замечаниями? Да что ты знаешь о жизни?