Филип Дик - Шалтай–Болтай в Окленде. Пять романов

— Так ты хочешь уехать? За город куда–нибудь?

— Можно было бы, — ответил он.

— Извини, что я ее продала.

Эта хижина их и познакомила. Летом 1951 года, пять лет назад, он надумал снять домик, чтобы провести в нем две недели отпуска, наткнулся, просматривая газету, на объявление Патриции и поехал к ней, чтобы узнать цену.

— За сколько сдаете? — спросил он.

— Шестьдесят долларов в месяц. Летом.

Ее семья жила в Болинасе, рыбацком городке, спрятавшемся от мира в прибрежной части округа Марин. Отец ее в свои последние годы занимался сельской недвижимостью — торговал земельными участками, фермами, летними домиками в курортной местности. Патриции в пятьдесят первом было двадцать три года, работала она бухгалтером, жила отдельно. Отца она никогда не любила, по ее словам, это был болтливый, весь в варикозных венах старик, вечно дувший пиво. Мать ее была жива, ушла в оккультизм, держала салон гадания на чае недалеко от Стинсон–Бича. Отсюда родилось презрение Патриции к мистицизму шарлатанского розлива. Она жила в полную силу, деятельно, снимала квартиру на двоих с еще одной девушкой в Марине [53] Марина — один из северных районов Сан–Франциско. , сама готовила себе, стирала. И лишь изредка позволяла себе такую роскошь, как сходить в оперу или прокатиться на автобусе «Грейхаунд» [54] «Грейхаунд ов Америка» — национальная автобусная компания, обслуживающая пассажирские междугородние, в том числе трансконтинентальные маршруты. На эмблеме компании изображена бегущая борзая. Входит в состав корпорации «Грейхаунд лайнз». Пассажирам разрешается останавливаться в любых местах по маршруту следования, пока не истек обозначенный срок действия билета (7, 15 и 30 дней). . Пэт обожала путешествовать. И еще, когда он с ней познакомился, у нее был набор масляных красок, и она время от времени писала натюрморт или портрет.

— Шестьдесят баксов, — повторил он.

Не многовато ли за лачужку? Она показала ему фотоснимок, прикрепленный у зеркала туалетного столика. Домик стоял у самой реки, медленно несущей свои воды сквозь полузатопленные прибрежные кусты. На фотографии, опершись рукой на перила крыльца, стояла Патриция. На ней был шерстяной купальный костюм, она улыбалась, солнце светило ей в лицо.

— Это вы, — узнал он ее.

— Да. Мы раньше с братом туда ездили.

Потом она рассказала, что брат погиб во время Второй мировой войны.

Он спросил, нельзя ли взглянуть на хижину.

— Машина у вас есть?

Она развешивала белье во дворе дома, в котором снимала комнату. Было воскресенье, ее выходной день.

— Нет, машины у меня нет. Я с сороковых годов там не была. За домом один отцовский знакомый присматривал, тоже недвижимостью занимался.

Он повез ее в своей машине по прибрежному шоссе на север. Из Сан–Франциско они выехали в одиннадцать утра. В половине первого они съехали с дороги, чтобы пообедать. Это было у залива Бодега в округе Сонома. Они ели креветок в кляре, зеленый салат с овощами и пили пиво.

— Люблю морепродукты, — сказала она. — У нас всегда была какая–нибудь рыба. В Болинасе — молочное хозяйство, мой отец занимался этим бизнесом, пока не ушел в недвижимость. Мы ездили по ночам сквозь туман по Панорамной дороге в Сан–Франциско… Туман был такой густой, что ему приходилось открывать дверцу машины и смотреть на белую полосу — чтобы не свалиться с дороги.

Она произвела на него впечатление веселой, живой девушки. И еще он подумал, что она необыкновенно хороша. На ней была блузка без рукавов и длинная, чуть не до пят, юбка. Черные волосы были заплетены в две косы, в каждой по ленточке.

К двум часам они добрались до Русской реки. До этого они успели по дороге заправиться на бензоколонке и посидеть в придорожной закусочной, в доме из красного дерева с неоновой вывеской, где музыкальный автомат играл «Frenesi» [55] «Frenesi» — музыкальная композиция, первоначально написанная Альберто Домингесом для маримбы и затем адаптированная Леонардом Уиткапом и другими композиторами и ставшая джазовым стандартом. . Диванчики за столиками были забиты школьниками в белых хлопковых рубашках и шортах, поедавшими гамбургеры и пьющими кока–колу. Стоял жуткий гвалт. Они с Пэт пропустили по паре рюмок. Обоим было хорошо. Доехав до Гернвиля, что на Русской реке, они остановились в другой закусочной, тоже из красного дерева и с неоновой вывеской, и выпили еще. До хижины они добрались только к половине четвертого, и оба были уже сильно навеселе.