Александр Кабаков - Стакан без стенок (сборник)

…Совсем ранним утром перед отъездом вы выйдете попрощаться с Прагой. Брусчатка площадей и плитка уличных тротуаров, влажные после старательной уборки, будут звенеть под вашими одинокими шагами. Шустрый трамвай с негромким дребезгом пронесется по прямой, притормозит на повороте и исчезнет в низкой, построенной под габариты всадника арке. Грохоча, поползут вверх жалюзи витрин. Откроется дверь обычного подъезда, и обнаружится прохладный мраморный вестибюль.

И вы решите обязательно вернуться в этот город, где прошлое и настоящее существуют одновременно.

Если в разговоре с жителем Барселоны случайно назвать ее испанским городом, собеседник даже не обидится, но сильно удивится, как если бы вы сказали «китайский» или «финский», к примеру. Барселона – столица Каталонии, это представляется любому местному человеку общеизвестным фактом, а к Испании Каталония имеет только то отношение, что находится внутри нее. Совсем недавно каталонцы добились полной автономии, и теперь их язык, на посторонний слух вполне испанский, имеет здесь статус второго государственного, чем и окончательно зафиксировалась по крайней мере культурная независимость провинции.

На взгляд же человека приезжего, далекого от здешних этнических проблем и страстей, Барселона – не испанский и не каталонский город, а типичнейший сказочный. Большой, почти двухмиллионный Зурбаган.

С любого перекрестка в центре видна пара дворцов, кажущихся призрачными, воздвигнутыми волшебством и готовыми по волшебству же растаять в зыбком от жары воздухе. Один горизонт растворяется в морской синеве, а другой неровно оборван горами, и все это вместе похоже на театральную декорацию. Сады и парки вырастают из камня, словно деревья принесены бутафорами и расставлены на время. И жизнь идет, будто на сцене, а люди на улицах выглядят статистами, передвигающимися по режиссерскому плану и в соответствии с замыслом автора, склонного к романтическим фантазиям…

В этом городе в начале прошлого столетия жил человек, сделавший, вероятно, больше всех для того, чтобы Барселона стала не совсем реальным городом. Его звали Антонио Гауди, он родился и всю жизнь безвыездно провел здесь, став, возможно, самым удивительным архитектором века. Он придумывал дома, похожие на что угодно – на растения и животных, на части ландшафта и раскисшие на жаре пирожные – только не на здания из кирпича, камня и других мертвых материалов. Строящийся по проекту Гауди уже сто с лишним лет и все еще не законченный собор Святого Семейства похож на выросший из-под земли гигантский кактус или сталагмит; знаменитое здание «Каса Мила» (ставшее одним из главных мест действия знаменитого же фильма Антониони «Профессия – репортер») – на выброшенное из моря чудовище-левиафана… Эти дома текут, мерцают, расплываются, будто ты смотришь на них сквозь слезы. Они, по моим ощущениям, и есть символы Барселоны, духи этого города, который, того и гляди, весь исчезнет, сольется с раскаленным небом. И даже главный, идущий через весь центр, бульвар Рамбла – то есть просто «Бульвар» – выложен плиткой таким образом, что возникает иллюзия волнистости, будто идешь по колышущемуся полотнищу.

В таком городе невозможно, кажется, жить без приключений, ходить на службу, заниматься каким-нибудь скучным полезным делом, крепко спать по ночам и думать о практических вещах. Слишком он живописен, слишком полон будто специально устроенных романтических закоулков. Какая-то особенно сумрачная и демонстративная нищета – в старых кварталах до недавнего времени сохранялись настоящие трущобы – прячется за фасадами торжественной, традиционной, оперной роскоши. Повернешь за угол, обогнешь дворец или шикарный многоквартирный дом, выстроенный лет полтораста назад, – и окажешься в тесной улице, по обе стороны которой зияют черные провалы грязных подъездов без входных дверей, тускло светятся пыльные витрины маленьких лавок и сомнительных забегаловок, у обочин стоят ржавые допотопные малолитражки. Ближе к порту городской пейзаж напоминает об имперском величии, там старые огромные казармы, таможня, портовые службы – и всё это с колоннами, величественными фронтонами. А пойдешь в противоположную сторону – и попадешь в тихий буржуазный район богатых резиденций, в основном выстроенных в эпоху модерна, с цветными витражами в окнах лестничных клеток и с чугунными завитушками балконных оград…