Илия Троянов - Собиратель миров

— Что толку в успехе, ради которого надо поступаться основами своей веры?

— Конечно, пусть лучше язычники высмеивают нас за то, что основатель нашей религии — сын бадхахи.

— Раз важна профессия Иосифа, давайте сделаем из него воина или дадим ему другое занятие, не важно какое, главное, чтобы он не относился к низшей касте.

— Благодарю вас за помощь, Бёртон. Но если мы на такое пойдем, то можем сразу переписать все Священное Писание.

— Неплохая идея. Предположим, Иисус был сыном принца из Матхуры, и злой махараджа повелел умертвить всех детей в округе, потому что пророчество предсказывало ему несчастье от Спасителя, рожденного в полночь…

— Вы заговариваетесь.

— Полегче, мой милый, полегче.

— Насыщение многих людей — это, без сомнения, внушительное достижение. Еще большего впечатления мы добьемся, если наш Иисус из Матхуры победит парочку чудовищ. К примеру, задушит злого змея. Это же вполне возможно.

На этих обедах ели слишком много баранины. Говядина была немыслима, по одной простой причине — это была бы высшая форма каннибализма. Свиное жаркое было невозможно, каждый из них видел свиней на базаре, и «валяться в грязи» — это еще слабо сказано, вдобавок все поварята были мусульманами. Иногда появлялась ветчина, всеми желанная, как прекрасная кузина, ступившая на кривую дорожку и потому рядящаяся в чрезмерно пристойные одежды, так что ее именовали Wilayati Bakri , европейский ягненок, иными словами: невинный агнец. Некоторые индусы не притрагивались вообще ни к какому мясу, на что у бригадира имелось простое объяснение, которое он с удовольствием повторял для назидания и развлечения каждого нового гостя: индусы верят в перерождение, ведь так, и думают, кто недостойно жил, станет в следующей жизни животным, так-то, и боятся, что поедая мясо, могут съесть собственную бабушку, вот как.

— Почему бы нам не использовать другие средства?

— Другие, помимо Евангелия, Амброз?

— Нет. Помимо проповеди и насилия. Мы могли бы увеличить число христиан, если бы раздавали бесплатную еду. Своей щедростью мы убили бы разом двух мух: кормили людей здоровой пищей и увеличили число христиан. Каков, по-вашему, успешный коэффициент между мешками с рисом и крещениями?

— Возможно, и сработает, но представь себе, какая сеть распространения понадобится, чтобы держать всех новообращенных на привязи. Нет! И зачем вы так жаждете превратить хороших язычников в плохих христиан? Неужели вы верите, что стоит лишь переодеть индусов в европейцев или в христиан да чуть потренировать их, и они станут мыслить и чувствовать как европейцы и христиане? Вздор. А как насчет сипаев? Им же чертовски неудобно в том толстом сукне, которое мы на них напяливаем?

— Едва мы отворачиваемся, эти ребята первым делом снимают форму и надевают легкие курты. Что мы о них знаем? Нечего будет изумляться, если они однажды обратят свое оружие против нас, нечего будет хлопать глазами, потому что мы вбили себе в голову, что якобы заслужили их верность своим хорошим обхождением с ними.

— А часто ли вы видите своих овец, ваше преподобие? Вы задавались вопросом, как проводят эти люди свой досуг? Как они общаются, что говорят о нас, что замышляют?

— Боюсь, я досыта наслушался этих пьяных речей. Я откланиваюсь.

— Послушайте, ваше преподобие. Наша власть держится лишь на том, что у туземцев высокое мнение о нас и низкое — о себе самих. Если они лучше узнают нас, а это случится, если они массово перейдут в нашу веру, то потеряют к нам всякое уважение. Они преодолеют свой комплекс неполноценности. Перестанут подчиняться. Поверят, что смогут победить, а не будут, как сейчас, полагать, будто повержены раз и навсегда. Через поколение мы можем оказаться перед лицом катастрофы. В одном-то мы по крайней мере сходимся: если жители Индии объединятся на один-единственный день и заговорят в один голос, то они выметут нас вон отсюда.

— То есть пока они боятся, повода для беспокойства нет?

— Страх рождает подозрительность, подозрительность — лживость. Слабак и трус прекрасно знают, почему они не доверяют соседу.

— Полнейшая чушь! Нет, честное слово, я крайне удивлен. Даже если допустить, будто вы правы с политической или военной точки зрения, все же мы не имеем права обрекать язычников на вечное проклятие. Неужели мы должны утаить от них блага нашей цивилизации, руководствуясь такими оппортунистскими взглядами? Нет — миссионерство будет двигаться вперед, вы еще увидите, и пусть потребуется еще сотня лет, но Британская Индия станет христианской, и тогда эта страна по-настоящему расцветет. А теперь извините меня, господа, я прощаюсь, вы навели меня на полезные мысли для моей воскресной проповеди.