Анна Габамик - Ничего личного (сборник)

Это надо читать летом.

Это пишется только зимой.

Осенью можно встретиться с Волшебником.

Вот скромный домик в желтом промокшем лесу. Черная от дождей тропинка, засыпанная еще не притоптанными яркими листьями. В таком месте и в таком времени года они обычно и живут, Волшебники. Достаточно, просто пройтись по лесу, задумавшись о чем-то своем; немного заблудишься и увидишь тропинку, она введет к такому домику на опушке. И не то чтобы тебя там ждали, но и не гонят прочь. Раз дошел, значит, было нужно. Стучишь в дверь, она приоткрывается от стука. Входишь. Осматриваешься по сторонам. Ищешь, с кем бы поздороваться, раз уже вошел. Никого не видно и не слышно, но чайник кипит на печке, кот тихо мурлычет и умывает лапкой мордочку. Ты решаешь присесть и отдышаться, отдохнуть – совсем чуть—чуть, никого не потревожив, да ведь и нет никого. Снимаешь промокший плащ, ставишь сумку на пол и садишься у двери. Ты же не у себя дома, ты ведешь себя скромно, как в гостях… только где же хозяин. В домике тепло и уютно. Ты уже согреваешься, даже чуть дремлешь…

– Как раз к чаю поспела, присаживайся к столу, – слышишь ты.

Медленно, как во сне, идешь к столу. А он уже и накрыт: чай, булочки, конфеты.

– Угощайся.

– Спасибо, – словно сквозь туман слышишь ты свой голос.

– На здоровье, – ответ тебе. – А мы тут с Зимой чаевничаем, тебя поджидаем.

– Меня? – удивляешься ты.

– Тебя, – смеются в ответ.

– Я тебе говорил, что чай в компании с Зимой ее удивит меньше, чем то, что именно ее ждали. Ты мне проспорила снеговика.

– Проспорила, – соглашается Зима и добавляет холодно. – Ты же знаешь, я всегда держу слово, хоть и не люблю их лепить.

Ты пытаешься рассмотреть эту странную парочку. Но странны в ней только имена: Она – Зима, он – Волшебник. Почему-то ты знаешь, что он именно Волшебник. Какая разница, почему, просто знаешь и все.

– Ты пришла как раз, когда мы обсуждали планы на следующий год. Присоединяйся.

– Следующий год… но до него еще так далеко, – говоришь ты.

– Нет-нет! Это только кажется, что далеко, а кроме того у тебя редкая возможность – попросить у Зимы подарок.

– Подарок, – улыбаешься ты. – Подарки принято дарить на праздники.

– Ну да. А Зима и есть самое праздничное время, – говорит Волшебник.

– И мои праздники самые волшебные, – вторит ему Зима.

И ты, разомлев от чая, от теплого приема, уютного домика и неспешной беседы, начинаешь мечтать, про себя. Такие мечты смешные, детские, что даже неловко их произнести вслух.

«Я хочу, чтобы все собрались вместе, и мы отпраздновали Новый год. И чтобы непременно елка, и чтобы подарки, и торт, и тот самый салат, и фейерверки за окном, и скрипучий снег, и смех, и еще много-много конфетти, даже на столе и в тарелках… Зима… Неужели скоро?! А у меня еще и окна не вставлены, и в доме так холодно… Может она подождет, или не будет такой суровой, как в прошлом году. Интересно, а она знает, что нравится мне? Первый снег, ослепительная чистота, резкая графика. Можно с наслаждением вдыхать колючий свежий воздух; щурится, вглядываясь в ярко синее небо. А кружащиеся снежинки в желтых конусах фонарей! Когда на них смотришь, кажется, время останавливается, или, хотя бы не засчитывается. Зима так хороша, красива, значительна, неизбежна. Она очищает все, что натворили весна-лето-осень. Она показывает тебе большой белый чистый новый лист и как бы говорит – начни с начала. У тебя снова есть уникальный шанс начать сначала, не упускай его, как в прошлый раз. Так завораживает картинка в окне, но тепло только в доме, и чтобы выйти надо столько надеть на себя… И снежинки в желтом конусе! Да, такое можно увидеть только из окна, вот бы еще и не тянуло холодом… Может, подождет? Я знаю, что уже который год обещаю, знаю, но всегда столько всего наваливается, случается, что не до окон. И только, как придет она, Зима, так и вспоминаешь, что снова к ней не готова. Никогда к ней не готова. Не готова, но рада. Рада притормозить, сбросить темп, одуматься, согреться, вот только окна, да…»

– Окна… – слышишь ты и понимаешь, что думала вслух, или?

–… «или», – говорит Волшебник. – Или я не Волшебник? – и они с Зимой смеются над твоим озадаченным видом.

– Видишь ли, дорогая, – вступает в разговор Зима, помешивая сахар в чашке, – окна – это твоя проблема. Это о том, на сколько, ты хочешь меня видеть, на сколько рада мне. Так что, окна за тобой. Может ты не знала, но я люблю заглядывать в окна. Я так устаю от вашего шума на ледяных горках и катках, от ваших снежных игр, что просто не могу дождаться вечера, потому у меня так рано темнеет. Вечером вы дома, в освещенных комнатах, а снаружи так хорошо видно, чем вы заняты. Ужинаете, воспитываете собак, греетесь с кошками, играете с детьми или делаете с ними уроки. Ссоритесь, миритесь, ненавидите или любите друг друга. Это такой настоящий и бесконечный фильм. Бывает так забавно монтировать кадры: «включить новую серию», например, на пятом этаже в первом подъезде и просмотреть все окна до первого этажа шестого подъезда. Можно вернуться к пропущенным или только что включившимся. Столько лет уж смотрю, а все не надоедает.