Петер Розай - 15 000 душ

Портье — он объявился снова — двинулся с чемоданом в руке впереди Клокмана. Парень он был смуглый, проворный, только сутулился. На локтях рукава его черной куртки лоснились. Или, может, лоснились черные рукава его куртки? Пятно света проплыло по экрану телевизора. Перед лифтом с потолка свисала неоновая лампа в форме кольца.

Где там этот лифт? — Клокман расхаживал по холлу. Мимоходом он заглянул в просвет между двумя дверными створками. За этой двухстворчатой дверью располагался ресторан. Лишь одна пара сидела там за столиком с горящей розовой лампой. У мужчины еще торчал изо рта непрожеванный кусок пищи — квашеная капуста с колечками лука. Он ел, согнувшись над тарелкой. У женщины были нож и вилка в руках и целая копна волос на голове.

Пока они летели вверх на лифте, портье тихо напевал какую-то песню. Его черные брови взмыли вверх. — Ага! А над губой-то у него усики. — Это и впрямь был полет, казалось, снизу в тело впивается нож и рассекает его пополам.

Очутившись в номере, Клокман раскрыл чемодан и вынул из него офисную папку. Внутри чемодана еще было немного одежды вместе с туалетными принадлежностями и всякими мелочами. Сверху в папке лежал листок, на котором были в столбик записаны телефонные номера и адреса. Клокман набрал один из номеров на телефоне и, как только его соединили, поставил напротив номера точку.

Теперь он был свежевыбрит, он пользовался электробритвой, и сменил рубашку. В общем, прихорошился на скорую руку, как он сам это называл. Он всегда так готовился к деловым встречам, поскольку заметил, что чрезмерное внимание к своему внешнему виду может быть истолковано другими как признак неуверенности в себе. Немного освежиться — это да! Из вежливости и, конечно, ради себя самого.

Рукава новенькой рубашки шуршали.

В ванной, где уже было темно, Клокман еще раз провел рукой по щекам. Он осклабился, ухватил себя за подбородок и натянул кожу. Тут он заметил один досадный пустяк: корочку на коже. Он снова зажег свет и тщательно втер в это пятнышко крем. Теперь он был доволен: отлично! Эластично? — Он еще раз ободряюще посмотрел на себя в зеркало.

Он прошел в комнату и снял с вешалки пиджак. Покрывало на кровати сияло как счастливая звезда: камчатная ткань. Постель оказалась пухлой. Его ягодицы сжались от удовольствия. Он чуть было не споткнулся о свой упавший на пол и привалившийся к стулу портфель. Раскрытый чемодан лежал на стуле.

В лифте он размышлял, стоит ли взять машину. Песня портье эхом отдавалась у него в голове. Откусив бутерброд, портье прислонился к стойке регистратора и оценивающе посмотрел на бедра регистраторши, которая повернулась к нему спиной. На ней были чулки со стрелками. Портье кивнул Клокману. Входная дверь пришла в движение: господин в серых брюках и голубом плаще втащил за собой чемодан на колесиках.

Клокман решил пройтись. Это, конечно, не прогулка, но все же немного размяться можно.

На парковке было пусто и безлюдно. Там и сям темнели кое-как сгрудившиеся автомобили, покрытые пылью. Первым, что бросилось ему в глаза, были звезды, множество сверкающих в небе звезд. Светлый, теплый, переливчатый туман пронизывал темноту, словно медленно опадающая вуаль. Торговый центр был погружен во тьму, только в маленькой пристройке горел свет. Лучи, струящиеся из квадратных оконных глазниц, тянулись от здания к небу.

Парковка постепенно переходила в пустошь: Клокману показалось, что он различает леса и луга. Они были объяты сном. Пустошь была огромная. Намечался отлогий подъем. Клокман остановился и достал сигареты.

У одного из припаркованных автомобилей вспыхнули габаритные огни, продолговатые и шестиугольные. Он резко подал назад, развернулся и рванул под уклон. Да что он, слепой, что ли? — Клокман воздел руки и от неожиданности выронил сигарету изо рта; она покатилась по асфальту. Водитель, наверное, еще тот тип — с золотыми фиксами.

Наверху на небосводе как ни в чем не бывало сверкали бесчисленные звезды. Они напоминали бриллиантовые крестики.

В фойе конторы Клокмана сразу же встретил молодой служащий в традиционном штирийском костюме. Он крепко пожал ему руку и сказал:

— Господин директор уже ожидает вас!

Клокман отвлекся, засмотревшись на стайку уборщиц. Волосы у всех подвязаны пестрыми платками. Пол надраивают.

— Шик, да? — весело спросил служащий.

— Можно и так сказать, — ответил Клокман.

В ушах у всех уборщиц круглые серьги.

— Катались на лыжах? — спросил Клокман.