Ирвин Уэлш - Порно

Бедный Доуд… он ведь хороший парень, он всегда мне помогал… нельзя было с ним так поступать… мир стал бы куда приятней, если бы в нем не было бесполезного, удолбанного, жалкого мудака Мерфи… убийцы Чиззи, человека, который разрушил жизнь Кузена Доуда… бедная Али… бедный Энди…

Доуд пытаетца протестовать, когда я вручаю ему триста фунтов.

— Нет, Урод, не надо…

— Возьми, друг, у меня сейчас бабки есть, а ты мне всегда помогал, — говорю я. Я не могу смотреть ему в глаза, поэтому сразу же ухожу.

Я слышу, как он говорит кому-то в барс:

— Видишь этого человека, друг, он святой, просто святой, бля…

А я думаю только об одном, если бы он знал, друг, если бы он только знал… и теперь мне осталось только сделать еще одно доброе дело, друг, только одно…

…я иду домой, и первое, што я там вижу, это книга, «Преступление и наказание».

Мне было странно приятно снова увидеть Али, в Городском Кафе, потому что, хотя мы в свое время и были в одной тусовке, и вместе сидели на наркоте, мы с ней никогда особенно не общались. Я думаю, это все потому, что она всегда видела меня насквозь, всегда чувствовала, что я притворяюсь, что на самом деле я — победитель, который только играет лузера. Ага, блестящий, идущий вверх гад, который в один прекрасный день просто съебется и оставит за собой кучу дерьма, которую придется разгребать другим. Может быть, она поняла, что я собой представляю, еще до того, как я сам это осознал. Хотя, может быть, я удивил ее своим отношением к Уроду. Я никогда не думал, что они буду вместе, хотя это не совсем верный термин, потому что на данный момент они совсем даже не вместе.

— Марк, — говорит она и обнимает меня, просто и тепло, отчего я чувствую себя неловко.

— Привет, Али, это Диана. Диана, это Саймон.

Диана тепло здоровается с Али, но к Саймону она отнеслась настороженно, я думаю, это сыграли роль мои намеки насчет него, хотя обычно в подобных случаях она предпочитает делать выводы самостоятельно. Скорее ее прохладное отношение к нему объясняется тем, как он обошелся с Никки. А он чуть ли не плачет.

— Пойдем в город, Марк, выпьем. Никки меня послала. На звонки не отвечает и не перезванивает.

А я думаю про себя: все она правильно делает, так тебе и надо. Я не хотел с ним встречаться, но согласился, когда он сказал, что возьмет с собой Али.

— Как мило, — говорит Псих, — старая команда почти в полном сборе. Наверное, надо было бы позвать Франсуа, — хихикает он, глядя на меня. Я пытаюсь не реагировать. Но я понимаю, что если Бегби такой же двинутый, как и раньше (а судя по тому, что я слышал, он свихнулся уже окончательно), значит, мой старый приятель Псих, мой деловой партнер, урод, которому я дал денег, все это время пытался меня убить. Это уже не предательство, это уже не месть — это хуже. А он весь такой из себя довольный. Наверное, опять накачался коксом. Али толкает меня в бок, но я почти и не слышу, что она говорит, потому что прислушиваюсь к тому, что Псих шепчет на ухо Диане.

— Знаешь, Никки очень хорошо о тебе отзывалась.

— Я тоже к ней хорошо отношусь, — терпеливо говорит Диана, — и к ней, и к Лорен.

— А вот Лорен, если выражаться в манере рэперов, сучка с кучей проблем, — хихикает Псих, а потом говорит: — Хочешь повеселиться, Ди? Я отсыплю вам порошка, и вы с Али можете уединиться в сортире…

— Нет, спасибо, — спокойно говорит Диана. Ей не нравится Псих. И это просто замечательно, он ей не нравится! Похоже, его убойное обаяние начинает слегка притухать. Да и вообще он какой-то потасканный. Лицо стало более одутловатым, блеск в глазах почти не заметен, движения какие-то нервные, дерганые… возраст?., кокс?

— Ну ладно, — ухмыляется Саймон и примирительно поднимает руки.

Я действительно очень рад, что его игры никак не действуют на Диану, и теперь я могу уделить больше внимания Али. Хотя это непросто, потому что я слышу, как этот мудак говорит:

— Я думаю, что нельзя сравнивать этого жалкого неудачника Бернса с великими шотландскими поэтами современности.

Диана качает головой, она спокойна, но тем не менее отвечает на его провокацию:

— Бред какой-то. Что еще за великие поэты современности? Назови мне хоть одного, кто был бы лучше Бернса.

Псих яростно трясет головой и машет рукой.

— Я итальянец, я предпочитаю думать по-женски, то есть на уровне эмоций, а не вдаваться в сравнительные характеристики, которые так любят все те, кто родом из Северной Европы. Я не могу вспомнить имен, да и не хочу вспоминать, но я прочел книгу современной шотландской поэзии, и все, что там было, куда круче того, что писал Берне.