Сергей Гавань - Смарагдовый трон (роман)

- А клирики?

- А клирики - это самые настоящие волки, которые очищают отару от больных особей.

- Можешь сильно не распинаться, - сказал Остис, обернувшись. - Он скоро сам всё увидит. Когда выедем на Дорогу Пепла.

Солнце встало в зените, а пейзаж вокруг оставался тем же - зелёные луга, покрытые полевыми цветами, темнеюшие вдалеке дубравы, блестящие ленточки рек и безоблачное синее небо.

Иногда они видели табун лошадей или стадо коров, мирно пасущихся на просторных полях. Иногда им попадались попутчики. И ни разу - встречные люди.

После полудня путники увидели поднимавшиеся впереди косые столбы серого дыма. Лес подступал всё ближе к тракту, но он был запятнан пожаром. Из чёрной выженной земли в единой скорби торчали одинокие серые остовы, как ежи утыканные обгорелыми ветвями. Верхушки ещё курились тонкими струйками дыма.

Гирему показалось, что даже солнечный свет потускнел, когда они въехали в пределы сожжёного леса. Птицы и живность притихли.

- Что-то здесь случилось, - негромко промолвил Остис.

- Обычный летний пожар, - пожал плечами Рензам. - Такой уже был у нас Герране в конце того месяца.

Солнце начало клониться к горизонту, одев пространство в багровый сарафан, когда они увидели неподалёку от дороги бело-зелёные спины людей, сидевшиъ в кружке вокруг общего костра.

- Завернём или поедем дальше, - спросил Остис.

- Я бы предпочёл ехать дальше, - осторожно произнёс Гирем. - Кто знает, что можно от них ожидать.

- Я согласен с мальцом, - неожиданно поддержал его Сиверт. - Мы и так едва избавились от тех двух ребят. Священники нам не нужны.

- Если мы проедем мимо, то проблем будет всяко меньше, чем если мы завернём к ним поболтать, - заметил Джаффар.

- Согласен, - коротко сказал Остис, твёрдо посмотрев на Рензама.

Рензам оглядел свой отряд. Кивнул.

- Едем дальше.

- Поздно, - издав разочарованый стон, произнёс Джаффар. - Смотрите, нам машут. Кажется, ночь будет весёлой.

Изра омываема четырьмя океанами - океаном Брусса с запада, Алеманским океаном с севера, Тёмным океаном с северо-востока и океаном Тысячи Штормов с юга и юго-запада. Мы хорошо знаем первый, поскольку приплыли из-за него, второй, поскольку оно служит нашими рыболовными угодьями. Мы даже немного знаем о третьем, несмотря на его враждебные для всякой жизни свойства.

Про четвёртый мы не знаем ничего. Насколько он велик? Скрывает ли за собой другие земли или может даже другие цивилизации? А может быть это предупреждение от Богов?

Мы не получим ответов, пока не найдётся тот, кто отважится и главное - будет иметь силы, чтобы раздвинуть завесу тайн.

Отрывок лекции Курта Затароу для капитана "Белосты" во время шторма (и за несколько секунд до потопления корабля), расказанной единственным выжившим - самим капитаном,

711 год от создания Триединой Церкви.

Триксель Нурвин был человеком весьма педантичным, а Нед Громквар - неряшливым и легкомысленным. Но педантичность не имела никакого отношения к тому, что первый был баснословно богат, тогда как легкомысленность второго превратила того в бедняка.

Они стояли у фальшборта, старый бедняк и горбатый богач, купаясь в лучах полуденного солнца и бороздя взглядами сверкающую солнечными отблесками поверхность залива Ваэльвос.

Шёл второй день плавания на "Неуязвимом". Трёхмачтовый флагман королевского флота с экипажем в 450 человек, был поистине воплощением гения Маэльдуна Дунфуналя, ярла Навустрозы.

- Так это правда? Ярл Маэльдун погружался на морское дно?

Крикливые чайки вились вокруг подобно ленивому вихрю из белых листьев. Вокруг корабля то и дело показывались плавники и тёмно-синие спины марлинов.

Позади, в паре кабельтовых, двигались ещё шесть кораблей, включая те, что пару дней назад принадлежали пиратам. Адмирал собирался доставить их в доки Канстельской гавани и подвергнуть капитальной чистке, переоснащению и включению в состав королевского флота.

- Так это правда? Ярл Маэльдун погружался на морское дно?

Нед облизал искусанные губы и с лёгкой дрожью посмотрел на Трикселя.

- А у тебя не найдётся ещё этого... миалия ?

Горбун вздохнул и полез в сумку с зельями. Миалий был эликсиром, вызывавшим сладкие ощущения в паху и красочные видения в голове.

- Не стоит с ним перебарщивать, - сказал Триксель, протягивая старику пузырёк, уже не в первый раз за эти дни. - Сосуды могут расшириться так, что ты истечёшь кровью за несколько минут.