Сергей Гавань - Смарагдовый трон (роман)

- Грязный идиот, ты дважды за сегодня послушался советов тех, кого собрался прикончить! - злорадно крикнул Триксель в пока ещё целое ухо Дармуда. - Загнивай, ублюдок, ты это заслужил!

Утробный вой Дармуда резко пресёкся, и на полу растеклась кровавая груда расплавленного мяса и костей. Ужасный смрад наполнил трюм, так что горбун поспешил проковылять в коридор, благо, дверь была незапертая.

"Оргину" качнуло из стороны в сторону, Триксель удержался на ногах, прижимаясь боком к стене. Мимо него пробежало несколько пиратов, что-то истошно выкрикивая. Все забыли про пленников и нового капитана, из квадратного проёма над трапом доносился звон оружия и истошные крики.

Каланея! Триксель поковылял к выходу на палубу. Он выбрался на свежий воздух и прищурился от яркого полуденного солнца, заливавшего лучами кровавое поле боя.

Три пиратские галеры образовали треугольник, а вокруг них собрались шесть кораблей с белоснежными парусами, на которых был изображён королевский герб - смарагдовый ключ, перекрещенный двумя жезлами, и нимб сверху.

Все шесть галер впились таранами в корпуса пиратских суден, и с них непрерывным потоком текли свежие отряды солдат. Это были неплохо защищённые воины со щитами и короткими мечами. Пираты ещё держались, сбившись в группы по десять человек, но каждая такая команда неминуемо растаскивалась в стороны и быстро погибала. С королевских кораблей вёлся редкий огонь, но крайне аккуратный - никто не хотел зацепить своего товарища в кровавой толчее.

Горбун лёг на раскалённые доски палубы и устроился, насколько позволял горб, среди нескольких поваленных друг на друга трупов. Выбраться отсюда представлялось дело куда более сложным, чем убийство идиота-Дармуда. Поднимай безоружные руки или начинай махать Преломителем из стороны в сторону - всё равно кто-нибудь засечёт тебя в этой сумятице. Лучшее, что можно было сделать - это затаиться, наблюдая и ожидая конца битвы.

Краем глаза он уловил движение поверх одной из кучи трупов. На него тоскливо смотрели выцветшие глаза Неда. Старый чудотворец был человеком подозрительной и жалкой наружности. Сухонький, с искусанными губами и жиденькими седыми волосами, разбросанными по плечам и спине, он, казалось, питался одним только воздухом, которым мог повелевать.

- Дураки мыслят одинаково, ага, - просипел Нед. - Что будем делать, сэр?

- Я-то надеюсь выбраться отсюда живым и, наконец, вернуться в тёплый, уютный Канстель, к своему отцу. А вот что будешь делать ты, старик, я не знаю.

Нед обиженно насупился.

- Сэр, но я вам помог в трюме. Скажи я этому подлому негодяю, что неверное слово вкупе с отсутствием способностей к Преломлению приведут к его неминуемой смерти, и он бы заколол вас и вашу подругу безо всякого стеснения. Я надеялся, что и вы замолвите за старика словечко. Ведь я, фактически, был невольным существом на этой вонючей посудине.

- Ты знаешь, где девушка?

- Я здесь! - раздался громкий шёпот позади него.

Триксель обернулся и увидел, как мимо трупов к ним пробирается Каланея. При виде неё он испытал душевный подъём, захвативший его, точно приливная волна. Взяв девушку за скользкую от пота и крови руку, он широко улыбнулся.

- Осталось немного, и мы спасены!

Возле них неожиданно разгорелся новый очаг сопротивления пиратов. Десяток разномастно одетых людей смахнулись с превосходящим по численности отрядом королевских солдат.

Триксель, Нед и Каланея поползли прочь. Оказавшись ближе к одной из королевских галер, горбун бросил взгляд на сплетения человеческих рук и ног, всё ещё шевелившихся в агонии битвы.

- Есть какие-нибудь подходящие Слова? - спросил он у старика.

- Всё слишком... эффективное, - покачал головой тот. - Боюсь зацепить и этих. Но у меня есть сциллитум. Твой-то, я предположу, истёрся.

Триксель хлопнул себя по лбу и вытащил "Ржавые кости" из-за пояса. Открутил донышко. Из полости высыпалась тонкая струйка серебристой пыли. Он подул внутрь, закашлялся от возникшего серого облачка. Нед протянул ему один кристалл сциллитума. Горбун вложил его в полость и закрутил донышко.

Щёлкнул предохранитель. Кристалл-фокусатор загорелся мягким оранжевым светом.

Однако использовать Преломление им не пришлось. В какой-то момент пираты перестали сопротивляться, и следующие несколько минут слышались лишь короткие вскрики тех, кого принялись добивать королевские матросы.

Когда дошла очередь и до них, Триксель встал на ноги и медленно поднял руки. В одной он сжимал Преломитель, чтобы его случайно не спутали с каким-нибудь трусливым пиратом. Он не хотел без надобности рисковать, делая резкие движения.