Сергей Гавань - Смарагдовый трон (роман)

Наконец, они перебежали на палубу пиратского судна. Среди мелькающих тел матросов Триксель увидел, как четыре человека тащат полуживого командира абордажной команды. Командир перевёл взгляд на горбуна.

- Под стражу обоих. У этого тощего была палка. Принесите её ко мне в каюту.

Горбун вцепился в жезл, лихорадочно размышляя, как поступить. Использовать Преломление сейчас смерти подобно, а ничего другого не оставалось. Его обхватили за плечи, а затем сорвали с пояса "Ржавые кости". Битва на "Когте Асага" ещё продолжалась, и в Трикселе горела крохотная лучина надежды на то, что Лурвагаль чудесным образом сметёт всех пиратов и спасёт их.

К раненому предводителю подбежало несколько подчинённых.

- Трюмы пусты, кэп. Похоже, они везли только пассажиров. Зато из каюты тамошнего капитана мы прихватили пару интересных побрякушек. Короче, можно топить.

- Зря я не сделал этого сразу, - процедил сквозь зубы предводитель и посмотрел в сторону Преломляюшего. - Нед, давай!

Горбун резко повернул голову, так, что верх спины прострелила невыносимая боль. Волосы на затылке поднял лёгкий холодок.

Чудотворец на бушприте воздел жезл, от которого расходились волны голубого свечения, и махнул им, словно ударяя кузнечным молотом по наковальне.

Раздался протяжный стон шпангоутов диастрийского корабля. Чёрная палуба "Когтя Асага" с громким треском прогнулась внутрь вместе со всеми выжившими в схватке - диастрийцами и людьми. Нос и корма подпрыгнули вверх, словно две половинки одного полена после сильного удара лесоруба. Вместе с ними взметнулись столбы воды, а когда опали, на взволнованной поверхности моря виднелись лишь обломки, мусор и трупы.

Триксель ошеломлённо смотрел на то, что когда-то было для него с Каланеей плавучим домом.

Весь день он и диастрийка провели в мрачном сыром трюме "Оргины", среди бочек с вином и тюками ткани. Трикселя угнетали дурные предчувствия, и одновременно чесались руки устроить какую-нибудь пакость, например, вылить содержимое трёх флакончиков с ядом в бочки. Эликсиры пираты отобрать у него не догадались, ограничившись несколькими кристаллами сциллитума, которые Триксель припас на особый случай.

Каланея сидела, оперевшись спиной о туго набитый мешок. Всё время после гибели её соплеменников она провела в молчании, глядя в пол неподвижным взглядом. Триксель трижды пытался её расшевелить, но разговоры не ладились. О чём тут говорить, когда они находятся в плену у пиратов, в полной безвестности и без надежды на спасение.

Вряд ли их убьют. Скорее всего, просто сбудут на чёрном рынке - так безопаснее и проще. За себя горбун, к своему же удивлению, не очень переживал. Его отец был Теургом и одним из богатейших землевладельцев королевства. Только идиот не поймёт своей выгоды в том, чтобы сохранить жизнь его сына. Оставалось молиться богам, чтобы эти пираты идиотами не были.

А вот за Каланею Триксель волновался. Диастрийки, по слухам, ценились богатыми купцами и аристократами, в отличие от диастрийцев, которых пираты старались при первой же возможности убить. Но это не отменяло того, что она женщина и по меркам людей - весьма красивая. Никто не запрещал продавцу попользоваться живым товаром перед тем, как сбыть его покупателю. Так что ему приходилось молить богов и о том, чтобы их пленители оказались порядочными людьми. Настолько, насколько таковыми могут быть пираты.

Что происходит на борту, горбун не знал. После того, как их бросили в трюм, к ним не пришёл ни предводитель шайки, ни его помощник. Никто не пытался допросить их. Не приносили и еды, и Триксель покусывал костяшки пальцев, тупо глядя в пол.

Горбун предполагал, что был полдень следующего дня, когда галера внезапно сильно накренилась, так, что он и диастрийка заскользили вниз по насмоленному полу и больно ударились о стену. Хором заныли деревянные перекрытия и балки, над головой послышался отдалённый топот множества ног.

Вскоре скрипнул деревянный засов, и в трюм вошёл тот самый коренастый мужичок, который привёл их на пиратский корабль. На его скуластом смуглом лице залегли зловещие тени, а под глазами виднелись лиловые мешки.

Он закрыл за собой дверь и посмотрел на них. Лишь через несколько мгновений Триксель заметил, что мужчина сжимает в руке "Ржавые Кости".

- Я хочу, чтобы ты сказал мне чародейские слова, - сходу рыкнул он.

- А что с капитаном?

- Он покинул нас, - с тяжёлой усмешкой сказал пират. - Теперь я, Дармуд, командую здесь.