Владислав Отрошенко - Дело об инженерском городе (СИ)

Запись № 2

“Мы продолжаем двигаться на юго-восток. Ощутить это невозможно. Но так

утверждает император. Он нисколько не смутился, когда я прямо спросил у него, известно ли ему, где находится столица его империи.

— Мы достигли озера, которое гудит (Abbiamo raggiunto il lago che romba)***, — перевел мне Даир его ответ.

— Простите, ваше величество, — возразил я, — но я хотел бы узнать, имеете ли

вы более широкое представление о том, на какой территории находится Новый

Каракорум?

Я подбирал слова весьма осторожно. Вопрос, тем не менее, показался императору

странным. Выслушав перевод, он удивленно взглянул на меня. Затем произнес

довольно длинную речь, которую Даир перевел мне коротко: — Великий император Туге отвечает тебе: Новый Каракорум кочует в настоящее

время по территории улуса Джучи — так называется испокон веков западная часть

империи.

Среди императорских секретарей, записывавших нашу беседу, был тот чиновник, который завладел моей табакеркой. Он ни разу не посмотрел в мою сторону”.

Запись № 3

“Никогда еще не встречал я города, столь похожего на дом. Улицы Нового

Каракорума не что иное, как темные и запутанные коридоры. Что же касается

площадей, то им следовало бы называться комнатами или залами, в зависимости от

размеров. Обширных залов здесь попадается немного. Дневной свет проникает

только в те из них, которые имеют в центральной части потолка круглое

отверстие. Оно служит, как пояснил мне Даир, “для того, чтобы дым уходил от

очага”. Большие очаги, выложенные из камня и постоянно полыхающие, действительно встречаются в таких залах. Однако я полагаю, что у этих

отверстий есть и другое назначение. Сквозь них наружу поднимаются высокие

башни. Последние не имеют ни окон, ни бойниц, но зато в изобилии украшены

знаменами, большею частью белыми, с изображением кречета. В просветах между

краями отверстий и стенами башен иногда появляется полуденное облако, луна или

птица — и это все, что можно увидеть из Нового Каракорума. А между тем

император Туге пребывает в полной уверенности, что он управляет огромной

частью мира. Нет никаких сомнений, что империя существует только в его

воображении. Однако сколько усилий затрачивают его подданные, чтобы

поддерживать эту иллюзию! В императорской канцелярии беспрерывно трудятся над

бумагами сотни писцов и всевозможных чиновников; снаряжаются императорские

курьеры; издаются указы и предписания; рассылаются письма и извещения… Кому?

Куда? В пространство империи! В то фантастическое пространство, о котором

император знает лишь одно — что оно “очень обширно”. Разумеется, никакой карты

империи здесь нет. Да и нужна ли она его величеству?”

Запись № 4

“Напрасно я пытался выяснить сегодня, сколько времени существует Новый

Каракорум. О времени здесь судят произвольно. Для его измерения служат

процессы, длительность которых не может быть постоянной, ибо она зависит от

случая. Вот единицы времени, которыми пользуется император Туге, — записываю

их в том порядке, в каком я их узнал из утренней беседы с ним: “время, в течение которого ящерица остается неподвижной”; “время выкуривания одной трубки”;

“время, нужное для того, чтобы жук взлетел с ладони ребенка”; “время, за которое слуги находят перстень, потерянный господином”.

Название периода или отрезка времени может быть связано с любым явлением, нечаянно попавшимся на глаза. Есть “время, когда сильно трепещут флаги на

башнях”, “время, когда быстро ползет муравей по стене”.

Утренний час, в который я расспрашивал императора о мерах времени в его

империи, он назвал, взглянув на того чиновника, что присвоил мою табакерку, “временем, когда секретарь Церен часто макает перо в чернильницу”.

Что ж, в таком случае мне следовало бы назвать это время временем, когда я

узнал в секретаре Церене того самого унтер-офицера, которого я видел во дворце

правителя страны казаков… Да, это был несомненно он — калмык, исчезнувший

незадолго до страшной бури, разрушившей в Черкасске многие строения. Но узнал

ли он меня?”

Запись № 5

“Я ошибался, карта существует. Сегодня я вновь задал вопрос императору о

размерах империи. Он ответил буквально следующее: — От восточных пределов государства до западных — четыреста уртонов.

— Я полагаю, ваше величество, — сказал я, — что уртон — это мера расстояния, но какое именно расстояние она обозначает, мне неизвестно.