Аркадий Шугаев - Щепотка перца в манной каше

— Позвольте, как же это можно объяснить в двух словах? Ведь «Черный квадрат» — это квинтэссенция всей мировой философии! — отвечает образованный профан.

— Господа, я могу вам объяснить тайну этого полотна, — обращаюсь я к ним.

— Были бы очень вам обязаны.

— «Черный квадрат» — это одна из ловких мистификаций. Малевич просто посмеялся над вами. Просто взял и закрасил квадрат черной краской, а вы теперь напрягайте свои мозги, пытайтесь додуматься, что же хотел сказать Казимир.

— Странно слышать от вас такие слова, вы вначале произвели на нас благоприятное впечатление своей интеллигентной внешностью, — обижаются ценители прекрасного.

Картины не нужно объяснять. Если полотно вызывает всплеск эмоций и ассоциаций — значит это искусство. Если нет, значит перед вами поделка (суррогат).

На работе такие «интеллигенты» обычно просиживают штаны. Творить или даже просто полноценно работать они не в состоянии.

Деньги делать они тоже не умеют, объясняя это своей мнимой принципиальностью. Дескать, бизнес — это грязное дело.

Слава богу, среди интеллигенции есть настоящие, полноценные творческие люди. Папаша мой, например, настоящий интеллигент. Виртуозный хирург, профессор. К работе своей он относится в высшей степени серьезно. Интересуется литературой, живописью, но делает это спокойно, по-мужски, без пустого словоблудия, здраво оценивая книги, музыку или картины. Как-то, в юности я спросил у него, в чем смысл жизни. Я тогда еще часто задавал глупые вопросы. Отец дал мне понять, что не стоит забивать себе голову ерундой.

Рассуждения об интеллигенции я хотел уже было закончить, но вспомнил случай, произошедший с одним замечательным человеком, настоящим интеллигентом. Настоящим — подчеркиваю красным цветом. Семен Михайлович Буденный. Нам его преподносили как недоумка на лошади, отморозка с шашкой. На самом деле это был хорошо образованный человек, свободно владеющий тремя языками. Библиофил. Умный и сильный мужчина.

Случай был такой. (Злопыхатели утверждают, что это легенда, но я им не верю.)

Джугашвили решил избавиться от Семена Михайловича и, как всегда, отправил к нему на дачу своих людей. Подтянутые, самоуверенные опричники в форме НКВД поехали арестовывать командира Первой конной армии. Буденный увидел в окно подъехавший автомобиль. Отвел своих близких в дальнюю комнату, а сам выставил в окно пулемет и связался со Сталиным.

— Иосиф Виссарионович, тут переодетые враги хотят меня захватить!

— Ну и что ты собираешься делать? — спросил изумленный Сталин.

— Отстреливаться до последнего патрона!

А патронов у командарма до хуя, Семен Михайлович не вшивый «интеллигент», он настоящую войну может развязать. Не пойдет безропотно как остальные на расстрел. Джугашвили это знал.

— Держись, Семен. Высылаю тебе подмогу, — сказал он кавалеристу.

И все — оставили Буденного в покое.

Прекрасный жизнеутверждающий эпизод! Если бы хоть половина интеллигенции в то время была способна на подобный поступок, не было бы у нас сталинизма и лагерей.

Но вернемся в будуар графини. Очкарик, ее гость, по моему мнению, был именно «вшивым интеллигентом». Увидев наши антикварные вещи, он тут же сделал брезгливое лицо и забраковал их. Потом все-таки снизошел и предложил нам за все какую-то смехотворную сумму, объясняя, что если мы совершим сделку именно с ним, то окажем услугу всей великой России. Он якобы передаст эти предметы в некий благотворительный дворянский фонд, до которого нам с Македоном не было никакого дела. В общем, развести нас хотел, как лохов дешевых. Но Македон, ведущий переговоры, был тверд как скала.

— Я очень сожалею, но за эти деньги я не расстанусь с вещами, которые дороги мне как память о дедушке. Спасибо. Всего доброго, — с достоинством заявил он.

«Интеллигент», видя, что антиквариат, а вместе с ним и его заработок уплывают, сделал последнюю попытку и набросил еще несколько жалких грошей.

— Извините! Меня этот мелочный торг унижает, я не спекулянт какой-нибудь и мы с вами не на рынке. Речь идет о семейных реликвиях, — величественно ответил эстонец Урмац.

Мы раскланялись и покинули квартиру графини.

На следующий день мы обзвонили несколько антикварных магазинов. В одном из них весь наш товар с удовольствием купили оптом. Сумма, которую нам заплатили, в десять раз превышала ту, что предлагал усыпанный перхотью дворянин, плюс к этому сотрудники магазина не пытались грузить нас высокими идеями о судьбе России. Барыги оказались честнее аристократов. В десять раз, если оценивать в деньгах.