Журнал Поляна: Поляна, 2013 № 04 (6), ноябрь

— Сашко! Ты чего это невесел, чего головушку повесил? Седни прибыл?

— Ну. Только пушнину сдал.

— И куда лыжи навострил?

— В гастроном. Чего-нибудь на ужин.

— Дак и я ж за граммулькой! У нас день рожденья и голубоглазые блондинки! Одна классно на гитаре шпарит. Давай к нам! Танцы-шманцы, и дым коромыслом! — Серега подмигнул Гарту нахальным карим глазом. — Идешь?

Меньше всего хотелось Гарту сейчас остаться одному.

Завернули в магазин. Взяли «граммульку» и все что к ней.

В просторной комнате автомехаников шумела подогретая компания — сдвинутые столы ломились от снеди и выпивки. Сашка прицельно глянул поверх голов: с десяток мужчин и четыре женщины. Но только четверть женщин блондинки и только у половины этих блондинок глаза голубые. Остальные глаза — цвета закуски. Квашеной капусты.

Серега представил Гарта веселому обществу и со всеми познакомил. Ему тут же налили «штрафную». И атмосфера застолья сразу стала непринужденной и свойской.

После третьей или пятой Гарт вспомнил, что у него полный карман денег и надо бы пойти в общагу и отдать их на хранение надежному человеку, вахтерше бабе Дусе, но к этому времени он был уже крепко зажат с одной стороны блондинкой, с другой — брюнеткой, чувствовал себя прекрасно и выходить сейчас на мороз и брести на другой конец поселка расхотелось.

Мужчины то и дело вставали, выходили в коридорчик покурить, в углу комнаты образовалась веселая компашка, там звучала гитара и слышались «жестокие романсы».

Сашка танцевал то с блондинкой, то с брюнеткой, и та и другая с одинаковым радушием наливала ему «по второй» и чего-то там подкладывала на тарелку. Но в курительной комнате трое механиков оттеснили его в уголок и намекнули, что дамы давно разобраны, что по местному обычаю на вечеринку приходят «со своей бабой», а не тянут лапы к чужому пирогу, а кто не понимает, тому можно показать, и вообще, ты кто такой?

Гарт вернулся к столу с гадливым чувством. События явно катились к давно известному финалу: драка, битая посуда, сопли-вопли, женский визг, чужая постель, головная боль, пустой карман. В двадцать лет это интересно, в тридцать пять — пройденный этап.

Неожиданно дверь распахнулась, и в комнату вместе с клубами морозного воздуха ввалился все тот же Серега Ханков, который бегал в магазин за добавкой, успел до закрытия, и, счастливый, выставил на стол коньяк и водку. А Сашка ощутил вдруг ладонью холодный собачий нос.

— Таймыр!

Пес оглушительно гавкнул. Одна из дам вскрикнула и стало тихо. Таймыр лаял и тянул Сашку за рукав.

— Уберите кобеля! Еще собак не хватало!

Сашка почувствовал липкое в своей ладони. Кровь. На морде Таймыра зияла глубокая царапина, красный ледяной колтун склеил шерсть на холке. В этой жизни «блондинки» просто так не достаются.

— А ведь я забыл про тебя, Таймыр! И кто теперь собака, ты или я? Идем, идем отсюда! Ты прав, ты прав, идем!

В общежитии рыбаков-охотников вахтерша, баба Дуся, отложила вязанье и глянула на Гарта поверх очков:

— И-и-и, Саша, да ты, никак, выпимши?

— Немножко, совсем немножко, теть Дусь!

— Дак, сделать тебе воду помыться?

— Пожалста, баб Дусь, и погорячей. Но сначала — нет ли чего для собаки? С утра не кормлена.

— Найдется, милай. И для собаки найдется, и для тебя. И мешок свой вытряхай. Вытряхай мешок-от! Прокручу в машинке имушшество твое. И мешок туда же. А то, гликось, лоснится как не знай че!

Хорошо мыться под душем! Хорошо подставлять грудь то горячей, то холодной воде и вспоминать анекдот о пропавшей футболке, неожиданно отмытой в бане. Хорошо брить мягкую распаренную щетину, и, подпирая щеку языком, спросить ненароком:

— Ты здесь, Александрос?

— А куда ж я денусь? Рядом!

— Собаку прислать — твоя идея?

— Моя.

— А че ж сам не пришел?

— Нельзя нам в места нечистые, разве жизни и смерти коснется. А до этого не дошло. Но могло. Один из тех, «угловых», все нож в кармане щупал.

— Хм-м… А знаешь, как я тебя вычислил?

— Ну-ка, ну-ка.

— Таймыр меня за рукав потянул. Никогда так не делал. Не ученый этому. Ну и понял я, включился.

— Понял ли? И когда ж ты поумнеешь, дорогой мой человек?

— Да ладно… Считай, уже. Спасибо тебе, Александрос!

— Не за что. Ешьте на здоровье с булочкой!

— И вам тако же, дорогой!

Утром Гарт проснулся от стука в дверь. Баба Дуся положила на тумбочку выстиранное и выглаженное белье.

— Бывай, паря, у мине пересменка щас!

— Погодите, теть Дусь, я махом!