Джон Барлоу: Животная пища

В зале воцарилась мертвая тишина, поразившая даже Абрахама – он-то ожидал рукоплесканий или хотя бы два-три восторженных вздоха. Но гости не издали ни звука. Они сидели как громом пораженные, не в силах скрыть изумление и бросая на «капитана» испуганные взгляды. Замечу, изумление это было не из тех, что через минуту переходит в бурный восторг, а самое что ни на есть злобное и отчаянное изумление. Какая дерзость… какой нахал! И как этому негодяю не стыдно предлагать Рут Кент (в гневе все забыли, что она теперь Уолкер) пирог!!! Ведь это они, Рут и Вильям, подарили Клекхитону восхитительные пироги со свининой, а их подражатели теперь появились в Батли, Литтлтауне, Бригхаусе, Морли и вообще всюду, кроме самого Клекхитона, где никто бы просто не пошел на такую наглость. Да, это совершенно точно оскорбление, причем наигрубейшее.

Но потом двери распахнулись, и все с ужасом уставились на пирог, который несли на подносе «сержанты». Он был по меньшей мере четырех футов в диаметре и добрых два фута толщиной. На первый взгляд он походил на гигантский пирог со свининой, только чуть тоньше. Поднос был такой широкий и массивный, словно сам пирог начинили свинцом, да и «сержанты» (весьма крепкого телосложения) тащили его с заметным усилием. Светло-коричневая корочка сидела на жестяной форме точно кепка, и один из носильщиков придерживал ее рукой.

В комнату внесли небольшой столик, а на него, прямо перед остолбеневшими молодоженами, водрузили пирог. По блюду шла надпись «Благодарим Бога за пироги и за тех, кто их печет!». Когда гости увидели эти слова, комнату огласило бормотание и даже несколько смешков.

Люди стали понемногу отходить от потрясения, но тут пирог вздумал сбежать. Он накренился в своем ложе, и со всех сторон ему на помощь ринулись «сержанты». Абрахам Торнтон чуть не бился в истерике от радости. Он шагнул к Рут, торжественно поклонился и протянул ей сверкающую саблю.

– Мадам, то есть миссис Уолкер, мадам… – Здесь раздались одобрительные возгласы. – Мадам, в благодарность за ваши превосходные пироги, которые день за днем продолжают радовать своим незабываемым вкусом тех, кто трудится в поте лица и до самого обеда мечтает о вашей выпечке, чья жизнь нелегка…

Тут кто-то прокричал: «Заканчивай уже!», и Абрахам молча передал Рут саблю.

Она умоляюще посмотрела на мужа, но тот ничем не мог ей помочь. Тогда Рут встала, сжимая саблю обеими руками и мечтая отрубить ею голову Торнтона (в этом с ней были солидарны и несколько гостей). Однако она решила ограничиться пирогом и ткнула корочку саблей. Тесто не поддалось, и Рут подумала, что его замесили очень круто. Надавила сильнее – вновь ничего. Абрахама разобрал смех, да такой сильный, что он согнулся пополам и исчез из виду. Рут порядком наскучило глупое представление, и она вложила всю силу в последний удар. Сабля провалилась в пирог по самую рукоять. Гости восхищенно заохали.

В ту же секунду раздался пронзительный визг. Собравшиеся оцепенели. Сержанты забеспокоились и вытащили саблю из пирога, а Торнтон, чье легкомыслие вмиг улетучилось, сдвинул корочку в сторону. Как выяснилось, она была сделана из гипса и конского волоса. В жестяной форме сидели шесть поросят. Они подняли головы, ослепленные внезапным светом, и тут же принялись взбираться по стенкам блюда наверх. Только один поросенок бешено визжал и крутился на месте, точно при смерти, хотя на самом деле ему всего лишь обрубили кончик хвоста.

Через пару мгновений все гости поняли, на что смотрят, и дружно одобрили столь ценный подарок. Абрахам и его сержанты гоготали как сумасшедшие, гордо поднимая на руках поросят. Рут не смогла сдержать улыбки при виде этих очаровательных малышей и искренне радовалась, что все обошлось только пораненным хвостиком, ведь она могла запросто разрубить поросенка пополам.

Наконец гости и молодожены покинули таверну «Король Георг» и вернулись в «Полную чашу». Шествие к тому времени потеряло былой порядок и дисциплину: музыканты изрядно напились, и каждый играл что ему вздумается. Ослов и обе телеги забрали хозяева, Веселая Гурьба превратилась в шумную толпу. Кто-то был в военной форме, кто-то нес поросят, а другие просто шагали по дороге и горланили песни.

У «Полной чаши» их ожидали другие развлечения. Торнтон организовал ослиные гонки до железнодорожного моста, назначив в качестве приза новую уздечку. Женщины и дети участвовали в разнообразных состязаниях в прыжках и беге, которые пользовались неизменной популярностью и длились несколько часов.