Жан-Луи Фурнье - Куда мы, папа? (сборник)

Глядя на Тома и Матье, я спрашиваю себя: ради чего?

Вот бы спросить у них.

Надеюсь, что несмотря ни на что Снупи, теплая ванна, пушистый котик, солнечный луч, воздушный шарик, поход в супермаркет, улыбки людей, игрушечные машинки, картошка фри… сделают жизнь моих мальчиков хоть немного приятной.

Помню белую голубку. Я увидел ее в мастерской медико-педагогического института. Там проводились творческие занятия, иначе говоря – дети портили бумагу. Те, кому и это было не по силам, просто сидели, глядя в одну точку, или смеялись.

Когда в помещении летает белая голубка, дети радуются и хлопают в ладоши. Иногда зигзагом упадет белое перо – тогда ребенок следит за ним взглядом. Иногда голубка опустится на стол или на плечо кого-то из малышей. Благодаря голубке в мастерской царит спокойствие. Вспоминается Пикассо, «Ребенок с голубем». Хотя некоторым детям страшно, они кричат, но голубка умная – ей все равно. Тома бегает за птичкой с криком «цып-цып-цып». Может, он хочет ее ощипать, как курицу?

Мир людей и живой природы в гармонии. Недаром художники любят птиц. Джотто со своим Франциском Ассизским в окружении птиц тоже отдал дань традиции.

А теперь по следам великих идут идиоты.

Тома восемнадцать лет, он вырос, едва держится на ногах, корсет не помогает, нужен опекун, и выбор падает на меня.

Опекун должен твердо стоять на ногах, быть выносливым, уравновешенным, не боящимся ни шторма, ни бури.

Странно, что выбрали меня.

Теперь я должен отвечать за его финансовые дела, подписывать чеки. Тома плевать на деньги, он даже толком не понимает, что это такое. Помню, однажды в Португалии, в ресторане, он выгреб из моего кошелька все до последней купюры и раздал народу. Уверен – если бы Тома был в состоянии выразить собственное мнение, он сказал бы мне: «Давай повеселимся, папа, промотаем в свое удовольствие пособие по инвалидности!»

Тома бы не поскупился. На его деньги мы бы точно купили кабриолет. И отправились бы в хмельное путешествие по стране, словно два старых друга, два сбежавших из дома супруга. Как в кино, мы бы рванули к морю, на юг, жили бы в шикарных отелях с роскошными интерьерами, обедали бы в лучших ресторанах, пили бы шампанское, болтали о машинах, о книгах, о музыке, о фильмах, о женщинах…

По вечерам гуляли вдоль моря по пустынным пляжам. Смотрели на светящихся в темноте рыбок, оставляющих за собой сверкающие в черной воде шлейфы. Разговаривали на серьезные философские темы, обсуждали смерть, жизнь, Бога. Любовались звездами и огнями города. Спорили, ругались. Он обзывал бы меня старым дураком, я говорил бы: «Эй, полегче, молодой человек, я твой отец вообще-то». А он бы отвечал: «И нечем тут гордиться».

Ребенок-инвалид имеет право голосовать.

Тома совершеннолетний, он может голосовать. Я уверен, что он долго думал, взвешивал все «за» и «против», внимательно анализировал программы кандидатов, оценивал их экономические перспективы, их порядочность и окружение.

Тома до сих пор сомневается, никак не решит, кого выбрать.

Снупи или Мину?

После паузы он внезапно спросил: «А как твои мальчики?»

Он даже не догадывался о том, что одного из них давно нет в живых.

Беседа текла вяло, и ему не хотелось, чтобы все скучали. Ужин подходил к концу, светские разговоры закончились, ничто не оживляло обстановку. Тогда хозяин дома с видом человека, который сейчас расскажет презабавный анекдот, обратился к гостям: «А вы знаете, что у Жана-Луи сыновья – инвалиды?»

Повисло тяжелое молчание, затем раздался сочувственный шепот, возгласы удивления и любопытства. Одна милая дама, словно сошедшая с полотна художника Греза, уставилась на меня влажными глазами, с печальной улыбкой на устах.

Да уж, обо мне больше нечего сказать, кроме того, что я отец детей-инвалидов. Только вот мне не хочется об этом говорить.

Хозяин дома ждал от меня забавных историй. Надеялся, что я всех рассмешу. Нелегкая задачка, но я попробовал.

Я рассказал о последнем Рождестве в медико-педагогическом институте. Рассказал о том, как дети уронили елку, о том, как в хоре каждый пел свою песенку, о том, как елка загорелась, о том, как рухнул на пол проектор во время показа фильма, о том, как дети опрокинули торт с кремом, и о том, как родители забрались под стол, потому что кто-то из детей стал швыряться шарами для петанка… Все это происходило под звуки «Родился сын Божий»…

Сперва гостям было не по себе, но вскоре они уже смеялись. Я блестяще исполнил свою миссию. Хозяин дома остался доволен.