Сергей Петров - Менты и люди

Но лучше Вам не талдычить о переменах. Не может требовать перемен человек, у которого вместо духа сплошной фон. Перемены нужно начинать с себя, это азбучная истина. Не становитесь материалом для формирования контента. Не превращайтесь в целевую аудиторию. Оставайтесь самим собой. Оставайтесь человеком.

Всё это я готов Вам сказать практически сейчас. Примерно через две-три минуты, когда доиграет песня и уйдет Марк. Вот он, кстати, шествует по коридору. Довольный и улыбающийся, гламурный и позитивный. Заходит.

— Алексей…

Сейчас он пожелает мне хорошего эфира.

— Прежде, чем пожелать тебе хорошего эфира, Алексей, хочу предложить одно дельце…

Уволиться по собственному желанию?

— К нам обратился один из наших клиентов. Нужно провести корпоративную вечеринку. Цена вопроса — три штуки зелени…

О, три штуки зелени. Это неплохо. Это в три раза больше, чем обычно. Даже на Новый год, в самую страду праздников такие, как я халтурят за штуку, а то и меньше. Я люблю щедрых клиентов. Всего лишь два часа позора, и ты — счастливый обладатель трех штук зелени. Они прогонят смертную тоску. Путевочка в Чехию, новое пальто и айфончик. Почему нет?

Я согласен. Откладываю свой демарш. Временно. Потерплю, помучаюсь месяцок, а потом рубану правду матку. И никому не будет пощады.

Ну, а пока… Цифры на мониторе сигнализируют о том, что шлягер Фила Киркорова подходит к концу, и на «хвосте» его я заряжу Вас позитивом.

20… 19… 18… Я надеваю наушники, расплываюсь в блаженной улыбке и нажимаю кнопку микрофона на пульте:

— Добрый вечер, друзья! Это был Филипп Киркоров, и я — Алексей Веселов! В Москве 23.45, четверг заканчивается, пора расслабиться и потанцавать! «Абба», Кай Метов и «Эйс оф бейс» впереди! Взгляните на мир пааазитивненько!

По-моему я уложился в 15 секунд. Я, последний ди-джей.

Климов тушит окурок в пепельнице. Пепельница у него коричневая, в виде башмачка. С надписью «Ессентуки, 1974» на боку.

— Лупить их надо, вот и вся тактика, — говорит он.

Коля молчит. Парень воспитанный, он знает: когда ты в гостях, хозяину перечить неприлично.

Климов здесь действительно хозяин. Старший оперуполномоченный уголовного розыска Климов. Мужчина чуть за тридцать с бритым затылком и мордой бульдога, он облачен в слаксы и рубаху с короткими рукавами. Коля заметил, что все опера райотдела одеваются так, будто это не райотдел, а инкубатор.

Климов делит кабинет с казахом Жангали. Казах Жангали тоже опер. Но не старший. У Жангали доброе лицо. Он относится к напарнику с истинно восточным почтением и понимает его с полуслова. Климов называет его Жан. Иногда — Жанчик.

— Дай-ка эту трехомудию, Жанчик.

Казах протягивает напарнику пакетик «юппи», церемониально наклоняя голову. Климов отрезает край пакетика ножницами и высыпает порошок в граненый стакан. Вода окрашивается в желтый цвет.

— А если вы сюсюкаться с ними будете, — продолжает свою лекцию Климов, — тип их темперамента определять, — отхлёбывает он приготовленное пойло, — не успеете ни хера, в глухарях зарастёте. Здесь — райотдел, конвейер. Некогда в пинкертонов играть… Понятно вам это, товарищи слушатели омской высшей школы милиции?

— Так точно! — рявкает из своего угла Першин.

Першин — Колин напарник по стажировке. По твердому Колиному убеждению, Першин — дебил. Ну, или, полудебил. Поговорить с ним совершенно не о чем. Даже совместно помолчать стрёмно.

Першин, или Першинг, как его называют однокашники, приехал в Омск из Кемерова. Его жизненные интересы — поспать и выжрать.

Когда Першин устает от бухалова и сна, он идет в спорт-зал и долбит грушу.

— В розыск я не хочу, — честно признаётся он, — суд, прокуратура — туда надо… Или — в ГАИ! Гаишники всегда при бабках!

Логика присутствует в словах Першинга. Но, всё равно, Першинг — дебил. Какого чёрта их отправили на практику вместе?

Коля — ленинградец. Он слушает Гребенщикова, читает книги и играет в футбол. Он может говорить голосами разных политических деятелей. Горби, Ельцин, Ильичи и Сталин, — текст лепит на ходу, получается смешно.

Учиться Коле тоже интересно. Криминалистика — ядро притяжения его ученических устремлений. Тактика допроса, очной ставки, все криминалистические премудрости Коля впитывает в себя как губка. Он очень хочет стать хорошим опером или следователем. Поэтому проповеди Климова воспринимаются им как чистой воды дилетантство, тупой бычий подход.