Татьяна Лисицына: Вопреки предсказанию (СИ)

— Ты правильно мыслишь. Почему бы мне не существовать на самом деле? — Иван не был уверен, что слышал голос. Слова каким-то образом поступали в его мозг.

— Ты тот самый Купала? — спросил мужчина, слегка запинаясь.

— Можешь не сомневаться.

Мысли Сатанова забегали. Но этого же не может быть!? Сказка стала былью? Сам Купала пожаловал в гости? Пить надо прекращать. Галлюцинации начались. Иван закрыл глаза, перевернулся на другой бок, чувствуя, как колотится в груди сердце. «Мне все это кажется, кажется», — внушал он себе.

— Послушай, тезка, не прикидывайся, что ничего не происходит, — вспыхнуло у Сатанова в мозгу. — Я давно наблюдаю за твоим Огненным братством. — Иван скорее почувствовал, чем услышал, что призрак засмеялся. — Ты здорово придумал сделать из меня мученика. Клянусь тебе, я по-настоящему чувствовал себя отомщенным, когда слышал вопли этих жалких созданий, которых ты приносил мне в жертву.

Ледяной ужас охватил сжавшегося в комочек Сатанова. Купала отошел от окна и положил на простыню венок. Иван попытался сбросить его на пол, но рука коснулась лишь гладкой простыни. Все тело сотрясала дрожь. Он совершенно отчетливо видел цветы. Потер глаза. Венок лежал на месте. Нервно выкинул руку вперед и вновь под его пальцами оказался льняной материал. Господи! Да он сходит с ума.

— Не надо так волноваться! Ты не можешь коснуться ни меня, ни венка. Мы не материальны.

— Так ты призрак?

— Мне больше нравится, когда меня называют богом. А бог может принимать любое обличие, когда желает сойти на землю. Но когда-то я был человеком и звали меня так же как и тебя, Иваном. Но потом произошла история, из-за которой я обречен болтаться между небом и землей. И все из-за женщины!

— Ты говоришь о Марье? — спросил пораженный Сатанов.

— Я ненавижу ее за то, что она разрушила мою жизнь! Ты должен продолжать мстить за меня. Огонь все очищает!

Сатанов хотел еще что-то спросить, но запах, сопровождающий Купала, исчез, а на постели, где прежде лежал венок, осталась веточка цветов. Как напоминание. Мужчина включил свет и налил себе целый стакан виски, понимая, что заснуть не сможет. Так и просидел всю ночь в шезлонге на балконе, ожидая пока заря растворит ночное происшествие и вытеснит из головы страх.

Василий отодвинул от себя тарелку с нетронутым ужином. Ну, не может он заставить себя проглотить ни кусочка. Сегодня, возвращаясь с работы, увидел, как его любимая целуется с другим. Думал, сердце остановится в груди от боли. Как давно они уже не встречаются, а легче не становится.

Улита незаметно наблюдала за Василием.

— Было бы из-за кого так убиваться, — бросила она, убирая со стола.

— Я люблю ее! Понимаешь? Люблю! Отдал бы все, что угодно, только бы она вернулась.

— Могу помочь тебе с этим, — как бы между прочим заметила Улита, прикидывая в уме, что если Василий будет участвовать в том, что она собиралась сделать сама, будет даже лучше.

— О чем ты говоришь, мать?! — пожал он плечами. — Карты твои врут, ты давно еще говорила, что она со мной будет.

— История еще не закончена, сынок. Будет с тобой твоя Нинка, но для этого ты должен мне помочь. Вечер сегодня как раз подходящий, полнолуние. Самое время приворот на твою зазнобу сделать. Век с тобой будет.

Молодой человек уже собирался сказать, что не верит в эту чепуху, но вдруг передумал. В конце концов, что он теряет? А вдруг мать и на самом деле поможет? Ведь приходят же к ней за помощью. Встрепенулся, чувствуя, как призрачной надеждой согрелось сердце. Нина, Ниночка, ты же моя. Моя единственная. Ты со мной должна быть. Со мной. Уронил голову на руки, сдержал рыдание. Что же ты делаешь со мной, любовь моя?

Ворвался в комнату к матери. Приворот, так приворот. Любой ценой. Только, чтобы моя. Моя!

— Верни мне ее, — выдохнул он на одном дыхании. — Сделаю все, что скажешь.

— Знала, что придешь, — удовлетворенно кивнула старуха. — Вот, возьми, — она достала из ящика две желтые свечи. — Скручивай свечи винтом и повторяй за мной: «Как эти свечи свиты вместе, так и мы с тобой будем свиты», — Улита поставила перед сыном образок и подала коробок спичек. — Повторяй за мной: «Я не свечу зажигаю, а душу и сердце рабы Нины по мне рабу Василию навсегда». И повторяй до тех пор, пока огонь не погаснет.

Василий жег свечи, беззвучно шевеля губами, не обращая внимания на капавший на руки горячий воск. Улита, сидевшая напротив, наблюдала за сыном, мысленно повторяя его слова, чтобы придать им больше силы.