Захар Прилепин - «Лимонка» в тюрьму (сборник)

Минут через двадцать «главнее кума» пришёл с ментом, который «ещё главнее». «Ещё главнее» выставил «главнее кума» за дверь и попытался выяснить, почему я отказываюсь от такого здоровского предложения и не нуждаюсь ли я в психиатрическом обследовании.

Ну а потом мне наконец показали «высокого чина». Он представился сотрудником ГУИН (скорее всего, наврал), и чем дольше я с ним разговаривал, тем сильнее он меня удивлял. Сначала он сказал, что всем дадут лет по 5–7, и предложил мне в обмен на условку сказать, что организатор акции – Лимонов. Потом – что Роман Попков. Потом сказал, что это не обязательно, достаточно будет, если я просто поплачусь в клетке перед судом (ну и перед журналистами!), что Лимонов меня подставил и что я всё понял и больше так не буду. В общем, из того, что он мне сказал, я понял только одно – Лимонова они таким образом сажать не собираются (кишка тонка!). Им просто нужен грязный PR против партии. Когда он от меня отстал, вернулся «ещё главнее» и долго говорил мне, чтобы я ни в коем случае никому не рассказывал об этом разговоре. Ну, я и решил, раз они этого так боятся – значит, туда и надо бить. И через три дня нашёл возможность отправить записку Лимонову. А на следующем судебном заседании я узнал, что не только со мной был подобный разговор.

Разговаривали со многими, в том числе и с девчонками, но все отказались. Уверен, тогда уже было принято решение о нашем освобождении (спасибо родителям и партии!), но его надо было обыграть политически. Им недостаточно было голословных статей об обманутых детях и старике Лимонове, который питается нашей молодой кровью, им нужно было наше публичное отречение от партии. По планам врага всё должно было выглядеть, как будто Лимонов нас обманул и подставил, а добрая власть выпустила, оставив в тюрьме лишь «самых идейных», которые помогали Лимонову обманывать несмышлёных детей.

А теперь хочу обратиться ко всем тем СМИ, кто нас порочил. Ну что, господа продажные писаки, теперь-то все могут видеть, что вы просто подкремлёвские шлюхи. Ну а если есть среди вас хоть один порядочный, кто не понял ситуацию и по ошибке нас оклеветал (эдакий обманутый ребёнок, которого ввели в заблуждение злые взрослые дядьки), то не пора ли печатать опровержение?

Хотя вообще-то тьфу на вас.

Раздался цинк в тормоза (из хаты напротив кинули в нашу дверь кусочек засушенного хлеба). Это сигнал, что надо отрабатывать брос.

Ещё накануне мы знали, что сегодня будет отработан брос с волей и всё затянутое в тюрьму пойдёт через нас (крупная партия героина, мобильные трубы, возможно – деньги).

Как всегда, услышав цинк, мы резко подрываемся, и каждый знает, что ему делать, – я выключаю звук телевизора, достаю бросового коня, привязываю почту, а Дэн (имя изменено) пробивает поляну и открывает кормяк. У меня всё готово, но у Дэна не получается открыть кормяк. Я начинаю нервничать:

– Дай сам открою!

– Погоди, там кто-то есть, – шепчет Денис.

Несмотря на то что он прошёл Чечню, в этот момент его лицо белее бумаги от нервного напряжения. Ещё бы: если мусора возьмут нас с героином, то могут добавить срок по ст. 228. Я смотрю в шнифт – на продоле никого нет, дорожник из хаты напротив жестами показывает: «Открывайтесь!» Я несколько секунд прислушиваюсь и говорю:

– Да нет там никого. И 523-я цинкует, а он с зеркалом стоит, если б звезды были – он бы их видел. Давай открываться.

Денис снова пытается открыть кормяк, у него ничего не получается, и он говорит:

– Там, с той стороны, кто-то держит кормушку!

Опять смотрим в шнифт и никого не видим. Дэн приоткрывает кормушку и начинает с силой давить на неё. На весь продол раздаётся: «Мяу!», и в кормяк влезает кот.

Затаскиваем его внутрь и собираемся, наконец, отработать брос. Но кот начинает с шумом ворошить помойное ведро, а при таком шуме брос отрабатывать нельзя. Я отрезаю ему кусок колбасы, чтобы он угомонился, и опять возвращаюсь к тормозам.

– Готов, Дэн?

– Готов!

– Ну, с Бо… Вот урод!

Старик, спящий около тормозов, неожиданно и громко захрапел.

– Б…, старый, нашёл время! – толкаю его в бок.

Он просыпается и громко спрашивает:

– А? Чё такое?

– Заткнись, дурак, потом похрюкаешь! Не видишь, брос отрабатываем, – отвечаю я, несмотря на его почтенный возраст.

– Ну всё, давай, Дэн, я уже коня с 529-й вытянул, щас быстренько точканем и сразу отправим. Давай бросать!

Дэн бросил коня – с первого раза попал. Дорожник из хаты 523-й затянул почту и кинул нам коня со своей почтой. К коню был привязан помпончик для веса. Вот этим-то помпончиком он и попал в выключатель, расположенный на стене продола, рядом с нашими тормозами. В нашей хате погас свет. Я достал свечи, стал зажигать и увидел, что кот, только заехав в нашу хату, уже чувствует себя довольно свободно – он сунул морду в баул Дэна и вытащил зубами запасного коня. Я отобрал у него коня, убрал обратно и застегнул баул.