Рут Озеки - Моя рыба будет жить

Ладно, Нао. Почему ты это делаешь? Типа, в чем смысл?

В этом-то и проблема. Единственная причина, которая приходит мне в голову, зачем вообще записывать историю жизни Дзико в эту книгу, это то, что я ее люблю и хочу ее помнить, но я не планирую оставаться здесь надолго, а как я смогу о ней помнить, если буду мертва, верно?

А кроме меня, кому это будет надо? Понимаешь, если бы я думала, что мир захочет узнать о старушке Дзико, я бы запостила ее рассказы в блоге, но, если вдуматься, я забросила это дело уже довольно давно. Просто поймала себя на том, что притворяюсь, будто кому-то в этом гребаном киберспейсе интересно, что я думаю, а на самом деле всем было глубоко фиолетово, и мне стало грустно [30] «Я никогда не думал, что кому-то может быть фиолетово, да еще глубоко, — сказал Оливер. — Это разве грустно? Мне не кажется, что это грустно». . А когда я умножила эту грусть на миллионы людей, которые сидят в своих одиноких комнатушках, и неистово пишут, и постят на своих одиноких страничках, которые все равно ни у кого нет времени читать, потому что все пишут и постят, это вроде как разбило мне сердце.

Факты таковы, что в данный момент моя социальная жизнь не бьет ключом и люди, с которыми я общаюсь, не те люди, которым была бы интересна сточетырехлетняя буддийская монахиня, пусть даже она — босацу , который умеет пользоваться мейлами и смсками, и это только потому, что я заставила ее купить компьютер, чтобы мы могли оставаться на связи, когда я в Токио, а она — в полуразвалившемся храме на горе где-то в глубокой заднице. Нельзя сказать, что она без ума от новых технологий, но у нее неплохо получается для временного существа с катарактой и артритом в пальцах. Старушка Дзико и Марсель Пруст — оба существа из дооптоволоконного мира, а в наши дни это время утрачено безвозвратно.

Так что сижу я здесь, в «Унылом фартучке Фифи», пялюсь на все эти пустые страницы и спрашиваю себя, зачем вообще так напрягаться, как вдруг меня поражает сногсшибательная идея. Ты здесь? Лучше присядь. Вот она:

Я запишу все, что знаю о жизни Дзико, в книгу Марселя и, когда я закончу, оставлю ее где-нибудь, и ты ее найдешь!

Ну, разве не круто?! Я будто тянусь к тебе сквозь время, и теперь, когда книга найдена, ты тоже тянешься ко мне, и мы соприкасаемся!

Мое мнение — это неимоверно круто и прекрасно. Это как послание в бутылке, брошенное в океан времени и пространства. Абсолютно личное и настоящее тоже, прямиком из дооптоволоконного мира Дзико и Марселя. Это как блог наоборот. Антиблог, потому что он предназначен только для одного, совершенно особого человека, и этот человек — ты . И если ты уже на этом месте, то теперь, наверно, понимаешь, что я имею в виду. Ты правда понимаешь? Ты уже чувствуешь свою особенность?

Я тут подожду немного, вдруг ты ответишь…

Шутка. Я знаю, никак ты ответить не можешь, и теперь чувствую себя глупо — вдруг никакой такой своей особенности ты не ощущаешь? Я начала делать преждевременные выводы, да? Что, если ты подумаешь, что я просто дура, и выбросишь меня в мусор, как было со всеми этими девчонками, о которых я рассказывала Дзико, — убиты извращенцами, порезаны на куски и выкинуты на помойку только потому, что совершили ошибку, встречались не с тем парнем? Это было бы реально страшно и печально.

Или — вот еще одна пугающая мысль — вдруг ты вообще это не читаешь? Вдруг эта книга так и не попала к тебе в руки, потому что кто-то выкинул ее в мусор или отправил на переработку, как отходы? Тогда истории старой Дзико и вправду будут утрачены навсегда, и я зря теряю время, вещая изнутри помойного ящика.

Эй, там! Ответь мне! Я на помойке или нет?

Шутка. Опять.

Ладно, вот что я решила. Я не против риска, потому что с риском все еще интереснее. И не думаю, что старушка Дзико будет против, поскольку как буддист она знает, что такое непостоянство, и что все меняется, и ничто не вечно. Дзико точно не станет беспокоиться, будут ее истории записаны или утрачены навсегда, и, может, я немножко переняла у нее этот настрой в стиле «будь что будет». Придет время, и я смогу просто все отпустить.

Или нет. Не знаю. Может, когда я допишу последнюю страницу, мне будет слишком стыдно бросать эту книгу валяться где попало, я струшу и вместо этого все уничтожу.

Эй, если ты это читаешь, то знаешь точно — я не тряпка! Хе-хе.

И, кстати, насчет всей этой фигни с обозленным призраком Марселя — я решила на этот счет не дергаться. Когда я гуглила Марселя Пруста, я так случайно взглянула на его продажи на Амазоне, и ты не поверишь, но его книги до сих пор печатают и, в зависимости от издания, рейтинг у старика где-то между 13,695 и 79,324. Это, конечно, не бестселлер, но не так уж и плохо для мертвеца. Так что за старину Марселя ты не переживай.