Дина Рубина - Синдикат

Меня кинулись обнимать Яша, Изя и Галина Шмак… Все ахали, цокали, рассматривали мой профиль, громко обсуждая, — на кого я больше похожа, — на Кутузова, Моше Даяна или…

— Жаль, что ты не на корабле, доча, — сказал Изя Коваль. — Тебе бы сейчас корабль пошел, ты прям, как адмирал Нельсон…

Телевизионщики с какого-то новостного канала продолжали снимать лайнер, уходящий в золотое небо, с горящими под солнцем куполами храмов…

— А что, Гройс действительно среди восходящих колен!

— Нет, — сказал Изя… — Но он прислал теплое приветственное письмо… Он считает, что в будущем возникнет нужда еще в одном Конгрессе Потерянных — Возвращенных Колен… Вообще, как-то так получилось, что из VIP-персон на корабле — никого. Я предупреждал, что это — афера… Ну, ничего, Страна примет всех…

— Чем не «Летучий голландец»? — спросил меня Яша. — Пойдем, я на машине, подвезу тебя домой…

— И меня до какого-нибудь метро а то мы верстку не успеем Дина вам придется сегодня прочесть…

— Галина, побойтесь Господа нашего, Норувимыча. Как она будет читать все это одним глазом, — вступился Яша…

— Слушайте, Галина… — спросила я осторожно, — а как вообще-то выглядит Гройс?

Она задумалась — впервые за все три года нашего знакомства, и гораздо медленнее, чем обычно, произнесла:

— А вы разве не видели его?

— Признаться, ни разу… он всегда в отъезде или занят…

— Так мы же часто его фото в газете… кажется… если память не… надо у Алешки…

— Я не помню… — растерянно проговорила я. Мне было стыдно: я ведь всегда очень внимательно читала гранки газеты. Неужели просмотрела?

— Может, потому, что он всегда как-то мелко получается… нерезко. Некачественно… Так, отвернувшись… В общем, он такой… не ярко выраженный… Спросите у Ромы, а? Она ведь с ним живет…

— Вы уверены? — спросила я… — Впрочем, мне все равно, как он выглядит. Я уезжаю…

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Из «Базы данных обращений в Синдикат».

Департамент Фенечек-Тусовок.

Обращение №13.647:

Слабый старческий голос:

— Деточка, извините… Я вспомнила имя этого вот, водопада… в который Бузя упал (всхлипывает )… Вы простите нас, старых… мы просто места себе не находим, такое горе, такое горе… Нам в Посольстве сказали, что у вас та же фамилия, и мы подумали, может, мы — родственники… Не знаю даже, зачем звоним… Сейчас… Найду бумажку с этим названием… Фима, где эта бумажка, что я водопад записала? А?.. Не могу найти… (плачет ) Ну, вот, все у нас пропадает, бумажка пропала… сын пропал… все пропало… Все пропало…

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Синдики паковали чемоданы.

Уезжала, менялась вся коллегия, каждый возвращался на круги своя…

В последний рабочий день я сама одной левой убирала кабинет, потому что Маша ревела белугой и с утра дважды падала в обморок…

Мы уже выпили за отъезд, за благополучное наше возвращение в Иерусалим, за благополучное воцарение нового синдика на престоле Фенечек-Тусовок…

Я разбирала папки, Эльза Трофимовна с явным удовольствием рвала ненужное, мы с Женей сваливали весь мусор в огромные пакеты, Костян выносил их на помойку…

Посреди всего этого разгрома беспрестанно звонил телефон, — я прощалась, мне желали, я обещала, приглашала, давала честное слово, что…

— А вот интересная заметка… — вдруг проговорила Эльза Трофимовна, — в «Вечерке»… Ее надо сохранить, для Маши… Маша, слышишь, тут для тебя: — и стала торжественно читать:

— «В мире невероятного». В прославленном ставропигиальном мужском монастыре Введенская Оптина Пустынь неизвестно откуда появился святой старец, называющий себя Авадий. Общается он с монахами только на древнееврейском языке, языке святого Писания, благословляет страждущих; прочитанные им молитвы исцеляют бесплодие, болезни позвоночника и легкие формы умственного расстройства. В администрации монастыря считают, что он — земное воплощение одного из отцов раннехристианской Церкви, возможно, из-за иконописной византийской внешности старца…»

…открылась дверь и вошла наша Рома, как всегда, — с видом независимой иерусалимской кошки, — словно бы по пути куда-то, в более важное место, на более важную встречу…

— Ро-ома! — дружно протянули все мы. — Вы разве не на корабле?

— А чего я там забыла, — сказала она, — мне еще сегодня Гройса собирать в Бангладеш, зашить кое-что, простирнуть, погладить…