Дина Рубина - Синдикат

Обращение номер №10.458:

Отрывистый мужской голос:

— Алло!? Вам звонят из иерусалимской клиники «Адасса». Мы, группа врачей — выходцев из России, готовы сегодня же вылететь для спасения жертв на Дубровке! У нас есть опыт работы с газами, мы можем принести реальную пользу! Почему российские власти отказываются от нашей помощи, ведь счет идет на часы, на минуты!? Пожалуйста, помогите связаться с доктором Рошалем, мы готовы работать бесплатно, привезем свое оборудование… Свяжите с Рошалем!..

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

По утрам Марина не подходила к телефону. Она медитировала…

На звонки отвечали Леня или Серега, которые затем давали подробный отчет и показывали записки — кто, когда, зачем… Отчет Марина забывала, записки с телефонной тумбочки смахивал хвостом старый и немощный Дакки…

Отзывалась она лишь на несколько имен, сортируя их по цветам, — среди которых было и мое, оранжевое, как утверждала Марина.

— Звонил какой-то радиохмырь, — сказал после обеда Серега. Марина пила кофе, улыбаясь Пушкину, который сидел напротив и неизменно отвечал ей дружественной улыбкой. — Какое-то название подозрительное. То ли «Христос воскрес!», то ли «Бей жидов!»…

— Это одно и то же, — продолжая улыбаться Пушкину, сказала Марина и сделала очередной глубокий, полный оздоровительной праны глоток.

— Раз пять уже звонил… Разбирайся с ним сама…

И тут он позвонил в шестой раз.

— Аль-лё-о-о?!!

В трубке как-то захлебнулись… Многозвучный тембр, полет и мощную радугу ее голоса выдерживал далеко не каждый, — прокашлялись, и захудалый, какой-то буренький мужской голос робко спросил:

— Марина Львовна?..

— Да-а-а!!!

— Вас беспокоят… из «Святого распятия»…

— Да-а-а!!!

Марина, конечно, никогда не слышала передачи этого радио, потому что последние лет десять радио не слушала вообще, но поразительный, поистине буддийской гибкости и глубины диапазон приятия этого мира позволял ей со спокойным интересом вслушиваться в любые звуки, смыслы и значения всего, что он на нее обрушивал.

— Ваш роман прочитан… — со значением проговорил насморочный голос. Марина с удовольствием отметила вес и оттенок этой известной фразы. По идее, это мог быть и приятель ее, Миша Коротков, с зажатым пальцами носом… Но нет, не похоже, совсем не тот голос.

— Мы прочитали роман и очень хотели бы пригласить вас в нашу программу в открытом эфире…

— …Дорогой мой, — выдохнула Марина, — с радостью, с огромным удовольствием, и даже с воодушевлением, но… только чуть позже, ладно? Не сейчас… Вот зазеленеет…

Вообще-то в теле — и радиопрограммах Марина часто выступала. Более того, на протяжении ряда лет вела на радио любимую многими передачу «В компании Марины Москвиной». Помимо собственного голоса, который и сам был отдельным аттракционом, она притаскивала с собой на передачи разнообразные звуковые приспособления: маленький барабан какого-то индейского племени, трещотку, дудочку, вырезанную Леней в Уваровке из камышинки, челюсть доисторического осла, найденную ею в юности на каких-то археологических раскопках, наконец, бараний рог-шофар [8], подаренный мною в Иерусалиме… Весь этот реквизит в процессе радио-эфира использовался Мариной в полной мере: барабан стучал, челюсть клацала, раковина гудела, дудочка пела, шофар созывал к молитве… Слушателям казалось, что перед микрофонами в студии работает по меньшей мере команда упаренных звуковиков. Никому и в голову не могло прийти, что весь этот, тщательно продуманный, хаос жизни осуществляет небольшая женщина с легкой улыбкой.

— Мы еще с вами встретимся обязательно… — добавила она, отпивая глоток, — когда-нибудь…

— Марина Львовна… наши слушатели, а их очень много, мечтают вас услышать, мы получили множество писем и звонков в открытом эфире… — насморочный голос напирал и напирал, словно поставил себе целью вытащить Марину из уютной квартиры в этот самый, не всегда, уютный эфир… — Ваш роман будит столько мыслей, он столько говорит православному сердцу!.. Ведь когда воскрес Господь наш, Иисус Христос…

Она не перебивала… Выслушала все до конца… Он не читал романа, что-то слышал от кого-то, а может, начальство велело обработать автора… Потом сказала прочувствованно:

— Дорогой мой, все это прекрасно… Вы не думайте, я очень рада, что он воскрес, вообще, я очень за вас рада и желаю вам огромных успехов… Сама я, правда, придерживаюсь буддийской веры…