Элисон Уэйр - Плененная королева

– Как только милорд архиепископ облачился в одеяния, какие Господь определил носить самым высоким своим слугам, он изменился. Изменился не только его внешний облик, но и весь образ жизни. Будучи ранее придворным, государственным деятелем, солдатом и светским человеком, он за одну ночь, как ни посмотри, превратился в человека Церкви, даже аскета. Из покровителя лицедеев и любителя борзых превратился в пастыря душ.

– Томас? Аскет? – Генрих не верил своим ушам.

Алиенора ничего не сказала. Она думала, что, перестав быть покровителем лицедеев, Бекет, похоже, превратился в одного из них. Она не могла поверить, что этот переворот искренний. Бекет во всем доходил до конца.

– Да, ваше величество, – сказал Иоанн. – Он отказался от всего мирского. Все только дивятся, глядя на него. Отказался от светских одежд ради монашеского хабита, носит власяницу, чтобы постоянно помнить о греховности плоти. Милорд, его одежда кишит вшами… Пьет он только ту воду, в которой кипятили сено. Он продал всю свою собственность и теперь является одним из самых крупных благотворителей в Англии. И каждый день демонстрирует невиданное смирение: моет ноги у тринадцати нищих и подает им милостыню. Просит своих монахов хлестать его по голой спине в наказание за его грехи. Ночи проводит в бессонных бдениях.

Генрих слушал все это, раскрыв рот. Королю, который любил Бекета, рассказ Иоанна казался невероятным, в отличие от королевы, которая Бекета не любила и всегда смотрела на него с подозрением. Алиенора чувствовала, что Бекет наслаждается своей новой ролью, купаясь в славе. А как иначе можно объяснить такие перемены?

Король, все еще пребывающий в недоумении, вызвал епископа Фолио и попросил Иоанна Солсберийского повторить все то, что он говорил об изменениях, произошедших с Бекетом.

– Милорд, вы совершили чудо, – сухим тоном произнес Фолио. – Вы сделали архиепископа из солдата и придворного. И кажется, святого архиепископа.

Алиенору перекосило. Епископ посмотрел на нее, понимая, что она проницательнее, чем ему казалось прежде.

Генрих был в полном недоумении.

– Уж не знаю, что и думать, – произнес он. – Я чувствую себя брошенным. Я словно потерял друга.

Алиенора шла с детьми по парку, окружавшему королевский дворец в Вудстоке. Перед этим они посетили зверинец, сделанный по приказу короля, и маленькие Ричард и Жоффруа с восторгом смотрели на львов в клетке, леопардов, рысей и верблюдов, которые были подарены королю иностранными правителями.

Матильду и маленькую Алиенору в особенности поразил один странный зверь, спина которого была усеяна иглами.

– Еж! – в восторге воскликнула Алиенора.

– Нет, – возразила мать. – Это дикобраз.

Несколько минут они смотрели, как зверь роет землю, потом Ричард потащил их снова смотреть львов, крича: «Ррр! Ррр!» Алиенора нежно улыбнулась ему, потом ее мысли обратились к старшему сыну, по которому она мучительно тосковала. Генри оставался в доме Бекета, и Алиенора не видела его с февраля. Тогда она устроила маленький праздник на его восьмой день рождения. Но получилось все не так, как ей хотелось. Сын исполнился чувства собственного величия: Молодого Генриха более не привлекали подарки на день рождения – он теперь был наследником своего отца.

Июльское солнце согревало, и, вернувшись из зверинца, они расположились в очаровательной беседке на цветочной лужайке, переливавшейся великолепными, божественными оттенками, в закрытом саду королевы с тяжелыми от фруктов деревьями. Им подали эль – ведерки с напитком предварительно охладили, выдержав в воде рва. Здесь их и нашел Генрих, бодрый после оленьей охоты в парке. Он был очень доволен собой, потому что всего день назад все уэльские лорды приехали в Вудсток и принесли ему оммаж – следствие решительно подавленного им весной восстания в Уэльсе.

Когда няньки увели детей ужинать, Генрих и Алиенора сели на каменную скамью и, наслаждаясь вечерним теплом, принялись говорить о честолюбивых планах короля установить закон и порядок в королевстве. Генрих считал этот проект очень важным и работал над ним с самого дня коронации.

– Меня беспокоит, что растет число преступлений, совершаемых священниками, – заявил он. – А нынешний закон позволяет им выходить сухими из воды!

Алиенора давно была знакома с этой проблемой. Она и прежде много раз слышала, как муж ворчит по этому поводу. Но сейчас в его голосе появилась решительность.