Аньес Мартен-Люган - У тебя все получится, дорогая моя

– Я тебе уже объяснял: он помог мне избежать тюрьмы. Я ему обязан всем. Он заставил меня работать как каторжного. Знаешь… он был первым и единственным, кто заботился обо мне, и поэтому я все терпел.

– Что ты имеешь в виду?

Он пристально посмотрел на меня, я ответила вопросительным взглядом. Он отпил глоток вина и только потом заговорил снова:

– Я согласился сжечь все мосты, полностью изменить свою жизнь и порвать со всеми и со всем, что ее составляло: с друзьями, дурью, наркодилерством. Я поселился у них. У меня была собственная комната, собственная ванная, они кормили меня, в общем, “пять звезд, все включено”. У меня не оставалось выбора, если я не хотел разочаровать Жюля и собирался и дальше купаться в роскоши. Малейшая выходка – и я бы очутился на улице. Это был счастливый шанс всей моей жизни. Поэтому я раз и навсегда отказался от наркотиков и начал вкалывать. Он записал меня на вечерние курсы. Все остальное время я должен был проводить у него в кабинете и молча слушать и наблюдать. Когда Жюль оставлял меня в покое, его сменяла Марта.

– Она учила тебя одеваться?

Он засмеялся:

– Вроде того… Она научила меня хорошим манерам, как вести себя в обществе. Я ведь не умел правильно говорить, и все мои фразы были нашпигованы восклицаниями типа “блин!” и еще чего похуже.

– Представляю, как ты доставал ее!

– Если бы могла, она бы меня отшлепала.

Мне не удалось удержать в узде воображение, и я захихикала, представив себе Марту, шлепающую Габриэля.

– Я должен был продемонстрировать свои достижения, и только после этого они вывели меня в свет, а Жюль доверил мне серьезные дела.

– Когда это случилось?

– На первый светский прием я попал очень скоро – им хотелось похвастаться своим питомцем, примерно как это было с тобой, когда она впервые позвала тебя на вечеринку. – Он неожиданно замолчал, бросил на меня косой взгляд и тряхнул головой, потом опять заговорил: – Что же до работы, то понадобился добрый десяток лет. Жюль контролировал все мои переговоры, и однажды я поймал в его глазах выражение гордости. – Габриэль улыбнулся. – Назавтра он объявил в компании, что я становлюсь его первым заместителем. Заболев, он попросил меня занять его место. Логично.

– И при такой жизни у тебя оставалось время на общение с ровесниками?

– Нет. По правде говоря, я только вкалывал и тусовался со всякими шишками.

– Хочешь сказать, у тебя нет друзей, ну, или приятелей, с которыми ты можешь выпить, вот как сейчас со мной…

Его одиночество меня поразило.

– Конечно, моя телефонная книга вызовет черную зависть у любой звезды. Но, Ирис, усвой одну вещь: все это формальные отношения, основанные на бизнесе и лишенные каких бы то ни было чувств.

Наблюдая за ним, я подумала, что открываю для себя другого Габриэля, более серьезного, более вдумчивого. У меня оставался последний вопрос:

– Ты счастлив?

На его лице нарисовалось удивление.

– Я понимаю, что большинству людей моя жизнь может показаться не совсем нормальной, но, честно говоря… у меня столько денег, что я не знаю, куда их девать, моя работа мне нравится, вокруг полно красивых женщин. Чего еще мне может не хватать? – Он призадумался. – Вот, знаю: я ни разу не был на свадьбе.

– Издеваешься?

– Вовсе нет. Как там все происходит?

Я тихо засмеялась. Над его замечанием. Над тонким уходом от ответа.

– Ты ничего не потерял, поверь. У меня нет ни малейшего желания идти на эту свадьбу. Ну а мои формальные отношения – это общение с друзьями Пьера, его коллегами-медиками. С женихом и невестой я едва знакома.

– Да ладно тебе, развлечешься. Потанцуешь, как они… – Он кивнул на пары, топтавшиеся возле столов. – На свадьбах же танцуют, разве нет?

Я искренне расхохоталась:

– Потанцую? Да я весь вечер буду подпирать стену. Зато смогу надеть высокие каблуки, не опасаясь натереть ноги.

– Твой муж не…

– Пьер и танцы – это из области научной фантастики.

– Невероятно!

– А ты танцуешь, что ли?

Он придвинулся ко мне, положил руку на спинку моего стула. Выражение его лица снова стало разбойничьим. Что я такого сказала?

– Конечно танцую, хорошие манеры предполагают умение танцевать, и Марта научила меня, как заставить вас терять голову.

– А-а-а…

Более внятного ответа у меня не нашлось.

– Все, больше ни за что не буду благоразумным, и в этом виновата ты.

Он встал и пошел в глубь подвала. Я видела, как он сказал что-то на ухо парню, который занимался музыкой, и сунул ему в карман купюру. Проделав это, он вернулся ко мне. Надо было быть дурочкой, чтобы не догадаться, что он затевает. Он протянул мне руку. Я оглянулась по сторонам. Бежать некуда… да и не хочется. Моя рука, потянувшаяся ему навстречу, слегка дрожала. Вот наши ладони соприкоснулись, и Габриэль молча, медленно-медленно, потянул меня, заставляя встать. Я шла за ним в центр подвала, вцепившись в его руку. Раздались первые аккорды Sweet Jane в исполнении Cowboy Junkies . Я прикрыла глаза и улыбнулась. Почувствовала его пальцы у себя на талии. Он прижал меня к себе. Я сразу уткнулась лицом ему в шею. Он начал медленно раскачивать нас, следуя ритму песни. Его рука ласкала мою спину.