Франко Арминио - Итальянская новелла. XXI век. Начало

— Почему ты живешь тут? Твоя мама тоже умерла?

— Твоя мама не умерла, Лео, говорю же тебе.

— А почему тогда она не едет? Я хочу домой.

— Понимаю.

— Может, ты меня отвезешь?

— Это ты плохо придумал.

— Я близко живу.

— Не уговаривай меня, Лео.

— Тут всего две минутки ехать.

— Я же сказал, нет!

Лео смотрит на него и понимает, что сделал что-то плохое, но не может понять, что именно. Он садится на краешек дивана.

— Сейчас я не могу. Мне нужно сделать обход школы. Я тебя попозже провожу, ладно?

Лео кивает, глядя в пол. Сторож садится рядом с ним.

— Может, сходишь со мной? Видел когда-нибудь пустую школу?

— Тебе не страшно здесь одному?

— А я тут не один, Лео, я с тобой.

Лео чувствует, что это неправильный ответ, что в нем есть какая-то фальшь, но ему все равно приятно это слышать.

— А тебе страшно?

Лео качает головой, но знает, что это неправда. Ему страшно, так же, как в то утро, когда он перелез через школьную ограду, чтобы взять мяч, улетевший со двора.

Сторож наклоняется, поднимает с пола какую-то бумажку и кладет в полиэтиленовый пакет.

— Ты знаешь, что на Рождество я сильно заболел? Мама очень испугалась.

Сторож замирает, сжав пакет в руке, и думает о том, что зря он все это сделал. Не нужно было ему выходить на крыльцо, брать этот ранец, нужно было просто закрыть двери и вернуться домой, как обычно.

Лео подходит к нему ближе.

— Если я расскажу тебе один секрет, ты мне обещаешь, что никому не скажешь?

— Обещаю.

Лео колеблется, но потом набирается смелости.

— Я знаю, что это неправильно, что такие вещи не говорят, но, когда я заболел и мама плакала, я радовался.

Сторож молчит. Смотрит на него тяжелым и очень грустным взглядом, как в кино, когда случилось что-то ужасное, и Лео чувствует, что заслужил этот взгляд. Бывает, кто-нибудь смотрит на тебя и ничего не говорит, потому что тут ничего и не скажешь.

— Ты уезжаешь?

— Да, завтра утром.

— Почему?

— Сегодня мой последний день. Завтра я ухожу на пенсию.

Лео не знает, что такое «пенсия», но знает зато, что когда пакуют так много коробок, значит, уезжают далеко-далеко и никогда больше не вернутся, как его мама, когда они переезжали в другой город.

— Я ушел на пенсию в прошлом году, знаешь? Мы раньше жили в другом месте, но потом папа нашел другую работу и мы приехали сюда. Я не хотел на пенсию, и мне было грустно. А тебе?

Сторож улыбнулся.

— Это немножко другое, но мне тоже грустно.

— Тогда почему ты не останешься здесь?

— Не могу. Это не от меня зависит.

Лео молчит. Сторож отрывает зубами кусок клейкой ленты и начинает запечатывать коробки.

— Но ведь даже если ты уедешь, ты же все равно придешь на мое выступление? Учительница говорит, я самый лучший в классе.

Сторож замирает со скотчем во рту и думает о том, что нужно так мало, чтобы все изменить. Если бы только он не отвлекся, если бы остался во дворе, если бы не был в то время так молод и всегда уверен в себе, если бы его маленький мир не был таким ограниченным, Лео был бы сейчас в другом месте, как, впрочем, и все остальные.

— Ну так что, придешь на выступление? Обещаешь?

— Это потому что я плохо себя вел?

Сторож закрывает холодильник. Он подходит к Лео, склонившемуся над учебником.

— Что ты такое говоришь?

Лео пожимает плечами. Сторож смотрит на него, на его лопатки, поднимающиеся при каждом вдохе. Они дрожат и двигаются, как будто он вот-вот взлетит. Он смотрит на него и думает, что Лео гораздо меньше, чем он его помнит. Все эти годы он видел его только со спины, сидящим на школьном крыльце с прижатым к груди мячом. Он сотни раз проходил мимо, но ни разу не разговаривал с ним. Он наклоняется к Лео.

— Когда это ты себя плохо вел?

Лео качает головой, трет глаза. Он хочет есть и спать, и он устал ждать маму, которая никогда не приедет, потому что, он знает, она умерла, и вообще, он не понимает смысла всего этого.

— Не хочешь мне говорить? Что это, еще один секрет?

Лео закрывает глаза и знает, что ему надо быть взрослее и что надо перестать шмыгать носом, но у него не получается.

— Ну ладно, не важно. Скажешь, когда захочешь. Давай, заканчивай с домашним заданием.

Лео сидит, подпирая подбородок рукой и болтая ногами, потому что не достает до пола, даже если вытянет мыски, и ждет не дождется, когда подрастет; набравшись смелости, он шепчет:

— Это потому что я плохо себя вел? Потому что я перелез через ограду, поэтому мама не приезжает? Это я виноват, да?