Олег Рой - Дочки-матери, или Каникулы в Атяшево

— Она, конечно, дура и стерва, — объяснила Алика родным. — Но я не хочу портить жизнь даже ей, не говоря уже об Иване. Вот уж кто-кто, а он точно этого не заслужил. Он не виноват, что у него такая дочь. А если будет следствие, то все начнут на него пальцами показывать…

После этого родные изумленно переглянулись, но спорить с Аликой никто не стал. Разве что дядя Володя попытался что-то возразить, но не слишком настойчиво, скорее для порядка. На самом-то деле, как отлично понимала Алика, он тоже очень рад был ее решению, поскольку оказался в сложном положении: с одной стороны — родная племянница, а с другой — дочь лучшего друга. «Труднее, наверное, только маме, — с сочувствием подумала Алика. — И так у них с Иваном все не слава богу. А тут еще эта история…»

Атяшевская больница производила хорошее впечатление: светлая, чистая, недавно отремонтированная, с современным оборудованием. Разговорчивая медсестра охотно поведала Алике, что и ремонт, и оборудование — это во многом заслуга ее бабушки. Так что не было ничего удивительного в том, что к внучке Татьяны Сергеевны Корень в больнице отнеслись почти как к особе королевской крови, выделили отдельную лучшую палату, сдували с нее пылинки и чуть ли не исполняли все желания.

После завтрака, утренних процедур и врачебного обхода снова заглянула медсестра и с улыбкой доложила:

— К тебе посетитель.

Алика не сомневалась, что пришел кто-то из родных, но когда дверь отворилась, то на пороге, к ее величайшему удивлению, показался Артем, в белом халате, накинутом поверх футболки, и с цветным пакетом в руках. Алика даже ойкнула от неожиданности.

— Не смотри на меня! — попросила она, отворачиваясь и кривясь при этом от боли; ей не хотелось, чтобы Артем видел ее такой. — Я сейчас, наверно, очень страшная…

— Нет, ничего. — Артем совершенно не умел лукавить и жутко стеснялся, делая комплименты. В этом было нечто поразительно трогательное. — Скоро опухоль спадет, и ты опять будешь красавицей.

— Да ладно тебе, — смутилась Алика.

— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался он, опускаясь на стул напротив кровати.

— Да сегодня уже лучше, спасибо… — пробормотала Алика. Она попыталась улыбнуться, хотя ей было больно. Она даже почувствовала выступившую в уголке губы кровь. Но все равно улыбнулась.

— Я тебе фруктов принес. — Артем аккуратно пристроил пакет на тумбочку. — Персики, апельсины и бананы.

— Спасибо, — вежливо ответила Алика. Она понятия не имела, что говорить и как вести себя с ним. Зачем он пришел? Извиниться за свою девушку? Что он теперь думает о своей Кате? А о ней, об Алике, что думает после того, как их с Катей разговор о нем прозвучал через динамики на весь ледовый дворец? Наверняка она, Алика, в пылу ссоры сболтнула что-то лишнее и этим сделала все еще хуже… Хотя хуже уже было некуда.

— Там, в коридоре, твои ждут, — отвлек ее от мыслей и сомнений Артем. — И мама, и бабушка, и Наташка… Но я попросил, чтобы они меня первым к тебе пустили. Хотел поговорить с тобой.

«О чем?» — чуть не вырвалось у Алики. Но она впервые в жизни решила не задавать вопросов и не форсировать события, дать Артему самому начать разговор. В наше время теория, что женщина должна делать первый шаг, возведена едва ли не в культ, а стоило бы иногда и подумать, как оценивают мужчины такую первошагающую женщину. Возможно, как излишне легко доступную? Не в этом ли секрет современной мужской нерешительности? Может, вместо того чтобы самой бежать мужчине навстречу, иногда все-таки следует подождать?

И Алика благоразумно промолчала.

Судя по всему, Артему не так уж просто было начать разговор, он некоторое время помолчал, опустив глаза и теребя в пальцах пуговицу от халата. А потом поднял голову и решительно заговорил:

— Знаешь, Алика, я пришел просить у тебя прощения. Но не за Катерину, нет. Дело не в ней. Хотя в ней тоже, но… Прежде всего во мне. Понимаешь, у нас с ней давно уже не все было гладко. Она очень изменилась после отъезда в Казань, я не мог этого не замечать, но не хотел видеть, понимаешь? Не решался признаться самому себе в очевидном, трусил, прятал как страус голову в песок… И если бы у вас в аппаратной не включился динамик, наверное, так продолжалось бы и дальше…

Скорее всего Алике тут стоило что-то сказать, вставить хотя бы одну реплику. Но она этого не сделала, только притихла и с замиранием сердца продолжала слушать Артема.

— Ты помнишь наш разговор на Буграх? — спросил он.