Михаил Барышев - Вороний мыс

Чернявый метнулся вперед, но тут же возвратился. За островком хода не было. В обе стороны расходился тусклыми клиньями разлив стоячей воды.

— Приехали, — зло сказал он, тронул рукой замотанную шею и кинул на землю бронебойку, которую заставил его нести ефрейтор. — Бери свою дрынду!.. Не пройдем дальше. Прищучат нас здесь егеря, и каюк!.. Пропадем, как собаки… Подохнем.

Лицо его перекосилось, он согнулся в поясе, словно его неожиданно ударили в живот, и начал скулить по-собачьи.

Волохов подскочил к чернявому и тряхнул за плечи с такой силой, что у того мотнулась голова.

— Замолчи! Приказываю замолчать, товарищ боец! — голос Мити сорвался на крик.

— В рыло ему двиньте, лейтенант, — угрюмо посоветовал бронебойщик, обтирая подолом гимнастерки затвор ружья. — Двиньте и очухается… Не в себе человек. А то давай я, коли стесняетесь.

Эти слова отрезвили чернявого. Он замолчал и, оглаживая шею, сел под елочку.

— Не догонят нас егеря, — сказал Волохов. — Ни к чему им нас догонять. Отыскать нас в этой чертовой болотине непросто. А насчет дороги дела неважнецкие…

Митя прошел к краю елочек и смотрел на разлив воды, уходящей в мелколесье.

— Не разберешь, где кончается. Вот какая загогулина. С самой Свири перли, а тут ковырнули нас под ребро… Через такую воду гать не положишь, а наугад соваться нельзя.

Наташа лежала на расстеленной шинели и плохо понимала, о чем говорит Митя. Смотрела мутными глазами и облизывала сохнущие губы.

— Обход надо искать, — предложил бронебойщик.

— Да, нужно искать. Назад нельзя возвращаться, и войну здесь не пересидишь.

— Сестру нести придется, товарищ лейтенант. Кончились у нее силенки. И так держалась, мыслимое ли дело…

Да и не пройдет она при одном сапоге… Пойду, гляну хоть поблизости.

Прихватив тяжелое ружье, бронебойщик ушел в заросли елок и вернулся минут через десять.

— Шалаш тут имеется, товарищ лейтенант, — сказал он повеселевшим неизвестно от чего голосом. — Охотники в добрые времена наведывались. Старенький шалаш, а все же лучше сестре, чем под елкой лежать. Уток здесь, наверное, богато брали.

— «Уток», — передразнил его чернявый. — Теперь на людей охота пошла. Дорогу надо разведать, а ты шалашу обрадовался. Обход нужно искать, не прищучат егеря, так с голоду подохнем.

Ефрейтор взглянул на Наташу, без движения лежащую на шинели.

— В себя сестре требуется прийти. Нести ее по дряби, товарищ лейтенант, никак невозможно. Предложение такое имеется — мы обход пощупаем, а вы нас подождите в шалаше.

— Хорошо, — согласился Волохов. — Идите, ефрейтор. Если обход не найдете, к вечеру возвращайтесь. Старшим назначаю вас.

— Слушаюсь, товарищ лейтенант, — по-уставному вытянулся бронебойщик, кашлянул и добавил: — Пискун моя фамилия, товарищ лейтенант, Сергей Михайлович… С-под Тамбова я. Запомните на случай чего. У нас там тоже болота на Цне попадаются… Найдем лазею. Быть того не может, чтобы не нашли. Ну, брат славянин, двинули!

Чернявый послушно встал, и они ушли влево, где болотный разлив казался меньше.

Митя помог Наташе добраться до шалаша, нырнул внутрь, выгреб мусор и финкой обкорнал несколько елочек. Бросил ветки в шалаш, и там опрятно запахло скипидарной свежестью хвои.

— Вот так. И сверху тоже прикроем… А теперь раздевайся.

Наташа растерянно поглядела на Волохова.

— Раздевайся, — повторил Митя. — Высушить все надо и ногу замотать. Что ты на меня смотришь? Раздевайся, говорю.

Наташа ушла за елочки, сбросила ватник, стянула через голову мокрую до карманов гимнастерку, сдернула единственный сапог и сняла брюки.

— Кидай сюда! — услышала она голос Мити.

Бросила за елки грязную одежду, присела и нерешительно огладила сырую рубашку грубой солдатской бязи с тесемками у ворота. Такие рубашки выдавали женщинам вместо сорочек.

— Белье тоже снимай, — сказал Митя и шагнул за елочки, где скукожившись, схлестнув на груди руки, укрылась Наташа. — Ну что ты? Застынешь ведь в мокром. Шинелью вот укройся, а я пока все остальное сполосну и выжму как следует. Костер-то разводить нельзя.

Неловко прикрываясь шинелью, Наташа сняла белье, и Митя ушел с ним к краю островка.

Комары с жадным писком кружились над головой. Кидались в лицо, кусали шею, лезли в рот и в нос, жгли голые плечи и руки. Наташа дрожала, ежилась и затравленно оглядывалась по сторонам, покорная черному вихрю болотных кровососов.

Митя возвратился минут через двадцать. Сдернул с головы пилотку, шагнул к Наташе и оголил ей плечи.