Татьяна Алфёрова - Поводыри богов (сборник)

Когда ей исполнилось девять, князь Олег стал взглядывать на Ольгу как-то уж слишком пристально, и Ярке это не нравилось. А вскоре умер отец, упал на пол, как случалось с ним все чаще, забился головой и – умер. И снова они переехали, в еще больший дом, в огромный город Плесков. Дружинников стало много больше, и стали они теперь – Ольгины. Она прекрасно говорила на нескольких наречиях, отлично ездила верхом и разбиралась в лошадях, какое-то представление имела о народах, живущих вдоль Великого пути, о самом Шелковом пути тоже знала достаточно и отличалась неукротимым любопытством и замечательной выдержкой.

– Великий князь заботится о тебе пуще, чем о родной дочери, – вздыхала Ярка. – Ох, не было бы худа от того.

Князь Олег заехал на охоту в ее леса, просил позволения, как у взрослой, Ольга отвечала ему уверенно. Князь пробыл целую неделю, в первый же день устроил ей экзамен, остался доволен и теми крупицами знаний, что она выказала. Тем не менее прислал двух учителей, славянина и грека, свободных людей, не невольников. Через год Ольга знала больше, чем сама княгиня Силкисиф, даже греческий алфавит начала понимать Ольга. Олег выбирался в ее город нечасто, у великого князя забот много. Но если уж выбирался, то подолгу беседовал о делах совсем не девичьих. Его часто сопровождал молодой дружинник Свенельд, пытался разговаривать с Ольгой, но, хотя в варяжских домах женщины пользовались довольно большой свободой, она никогда не обращалась ни к кому из свиты князя, только к нему самому.

Олег толковал о главнейших делах мудрого правителя, о том, что сильный никогда не защищается, а только нападает, о том, что Шелковый путь – самое важное для княжества, а теперь весь путь от Ладоги до Киева принадлежит ему, и Ольге тоже будет принадлежать со временем. Первейшая обязанность князя – защищать путь, обеспечить купцам и дружине выход на богатые греческие рынки да не давать грекам воли, вот почему так важно самому пойти на них войной и показать силу русского оружия. А также потеснить степняков, иначе они сами нас потеснят. Хазарских данников надлежит подчинить себе как можно скорее, пока слабы хазары, пока утомлены бесконечными войнами с печенегами, но и с печенегами в союз не вступать, племя это коварное и ненадежное. А данники принесут в казну столько денег, что можно нанять новую дружину и пойти на греков. Для того чтобы будущий поход на греков оказался удачным, не годится нынешняя дружина из варягов-урман. Она малочисленна, к тому же урмане не любят конного боя, а будущее – за всадником, не за пешим, а главное, урманскому войску в походе не будет желанной поддержки от местных жителей. А если в дружину привлечь местные городские полки, да дать городским воеводам поболе власти, да взять отряды не только подчиненных племен, а союзников просить участвовать тоже, обещав им справедливую долю, – это войско окажется непобедимым. И в дороге будет легче, все племена окажутся в дружине, значит, все земли, что им предстоит пройти, будут для них общей и родной землей. Когда пойдут по землям полян, поляне из дружины обеспечат им радушный прием у соплеменников, в земле кривичей – постараются дружинные кривичи. И самое главное – не торопиться, не пожалеть времени на обучение воинов. Удивительные вещи обсуждал князь с Ольгой и доверял ей безгранично. Но торопился князь дать своему многоплеменному народу общего единого и главного бога, ох, торопился! А Ольга мала, не созрела до совета, но об едином боге запомнила.

Ярка, ставшая к тому времени старой нянькой, ворчала:

– Князь забыл, сколько лет моей госпоже!

Но князь не забыл. На тринадцатое Ольгино лето, когда буйствовал цветом веселый весенний месяц травень, Князь появился в ее доме рано утром и целый час говорил с нею при закрытых дверях без свидетелей, после чего уехал. Ольга же приказала снарядить ей легкую лодку-павозку, убрать лодку цветами и отвести туда, где река Великая лижет песчаный берег у трех больших вязов перед рощей. После крикнула одеваться, да не рытым бархатом с тяжелым серебряным шитьем, а платье попроще велела подать, но серьги и ожерелья надела самые нарядные. Девки расчесали ей косу, помаслили брови, покрыли ее легким покрывалом, и Ольга отбыла под охраной пяти дружинников, не сказав ни слова даже няньке о том, что замыслила.

В маленькой павозке, засыпанной черемуховым цветом, увидел ее князь Игорь, под зеленым воздушным покрывалом, с тонкими ивовыми удочками, с лубяным ведерком без единой рыбки. Ни одной рыбки не поймала Ольга в тот день, поймала она взгляд князя и сердце его следом. Спешился Игорь, увидел прозрачные очи того же цвета, что Нево-озеро под лучом весеннего солнца, зыбкие, неверные, как озеро. Как озеро, глубокие, как озеро, хранящие тайну. Забыл о косуле, что преследовал в молодой роще, обо всем забыл, бросил поводья, подошел, утопая дорогими сапогами в прибрежном желтеньком песке, пересохло горло у князя, попросил он напиться. Набрала дева прозрачной воды в нежные ладони, поднесла Игорю… Пропал князь. Катались они на лодочке на другой берег, катались обратно. Говорил князь с Ольгою, не мог наговориться, но ни слова не помнил из сказанного. И вился над ними ласковый ветер, смеялись русалки под мелкой волной, плескали воду, рассыпалась она малыми радугами, свивалась кольцами на глубине.