Джон Кракауэр - В диких условиях

Рядом с элеватором пыхтел на холостом ходу большой трактор с полуприцепом. Работавший на Уэстерберга Род Вольф отправлялся с грузом подсолнечника в расположенный в Северной Дакоте город Эндерлин и согласился подбросить Маккэндлесса до автострады № 94.

«Когда я его высаживал, у него на плече висело здоровенное такое мачете, – говорит Вольф, – и я еще подумал: Господи, если он с этой штуковиной будет голосовать, никто не остановится. Но ему ничего не сказал. Я ему просто руку пожал, пожелал удачи и сказал, чтобы он не забывал нам писать».

Маккэндлесс писать не забывал. Неделю спустя Уэстерберг получил лаконичную открытку с почтовым штемпелем Монтаны:

18 АПРЕЛЯ. Приехал в Уайтфиш на товарняке. От графика не отстаю. Сегодня двину через границу штата и поверну на север. Всем от меня большой привет.

Затем, в начале мая, Уэстербергу пришла еще одна открытка, на этот раз уже с Аляски. Судя по почтовому штампу, эта открытка с фотографией полярного медведя была отправлена 27 апреля 1992 года.

Привет из Фэрбенкса! – говорилось в ней. – Пишу тебе, Уэйн, в последний раз. Прибыл сюда 2 дня назад. Здесь, на Юконе, с попутками очень сложно. Но я все-таки добрался.

Всю мою почту, пожалуйста, возвращай отправителям. На Юг я вернусь, возможно, очень не скоро. На случай, если это приключение обернется для меня смертью и ты никогда больше не получишь от меня никаких вестей, я хочу сказать тебе, что ты отличный мужик. А теперь я отправляюсь в дикую глушь.

В тот же самый день Маккэндлесс послал открытку с аналогичным сообщением Джен Баррес с Бобом:

Привет, ребята!

Больше от меня никаких вестей пока не будет. Я отправляюсь пожить среди дикой природы. Берегите себя, я очень рад, что с вами познакомился.

В конце концов, возможно, именно творческим личностям присуща дурная привычка бросаться в патологические крайности, способные подарить замечательные озарения, но тем, кто не в состоянии транслировать свои душевные раны в объекты искусства или великие мысли, такой образ жизни не подходит.

У нас в Америке есть традиция «ходить на Биг-Ривер», то есть, получив душевные раны, уходить в глушь, надеясь исцелиться, измениться, отдохнуть и так далее. И если раны твои не слишком глубоки, то это срабатывает точно так, как в том самом рассказе Хемингуэя. Но тут вам не Мичиган (или, если на то пошло, и не фолкнеровский Большой Лес на Миссисипи). Это Аляска.

Когда Маккэндлесса нашли на Аляске мертвым, а загадочные обстоятельства его гибели стали достоянием прессы и новостных программ, многие сделали вывод, что у парня было не все в порядке с головой. Опубликованная в Outside статья о Маккэндлессе породила целый вал почты, и авторы многих писем не стеснялись в выражениях в адрес Маккэндлесса. Крепко доставалось и мне, как автору материала, по мнению некоторых читателей, воспевавшего глупую и бессмысленную смерть.

Очень много негативной почты приходило с Аляски. «На мой взгляд, Алекс – просто псих, – писал житель расположенного у начала Стэмпид-Трейл поселка Хили. – Автор рассказывает о человеке, который по доброй воле отказался от небольшого состояния, отвернулся от любящих родных, бросил машину, часы и карту, сжег в костре оставшуюся в карманах наличку, а потом поперся в «дикие места», что к западу от нашего городка».

«Лично я совершенно ничего хорошего ни в образе жизни Маккэндлесса, ни в его доктрине единения с дикой природой не вижу, – сердился другой читатель. – Отправляясь в дикую глушь намеренно не подготовленным, лучше не станешь. Максимум прослывешь счастливчиком, если повезет выжить».

Еще один прочитавший статью в Outside спрашивал: «Как мог человек, собравшийся «несколько месяцев пожить на подножном корму», забыть первую заповедь бойскаута – «будь готов»? Как и ради чего мог сын обречь на вечные страдания своих родителей?»

«Если Кракауэр не считает Криса Маккэндлесса, то есть «Александра Супербродягу», идиотом, то он сам идиот, – предположил еще один житель Аляски. – Маккэндлесс давно уже сорвался в пропасть, а на Аляске всего-навсего достиг ее дна».

Но самая рьяная критика содержалась в многостраничном эпистолярном опусе, пришедшем из Эмблера, крохотного эскимосского поселка, расположенного в аляскинском заполярье на реке Кобук. Автором письма был переехавший туда из Вашингтона белый писатель и школьный учитель по имени Ник Дженс. Предупредив, что за письмо он сел в час ночи, да еще и ополовинив бутылку виски, Дженс пускается во все тяжкие: