Дороти Херст - Тайны волков

— Ты поняла то, что видела? — спросил он.

— Кажется, да, — ответила я, стуча зубами и пытаясь скрыть разочарование. На самом деле я узнала мало нового.

Хралзу вскинул крылья.

— Ничего ты не поняла, волчишка-малышка!

Я обиженно уставилась на ворона. Я перестала быть «малышкой» много лун назад. Тлитоо потянул меня за хвост, а Хралзу хрипло рассмеялся, но тут же посерьезнел и заговорил:

Я почувствовала еще большее разочарование. Сейчас это знали все волки в Широкой Долине. Вдобавок Хралзу кое-что спутал.

— Людей всегда должны были хранить верховные волки, а не малые, — поправила я, дрожа.

— Нет, Каала, — сказал Индру. — Нет.

Он подождал, пока до меня не дошло.

— Это мы? — наконец произнесла я. — Не может быть.

— Что ты знаешь о происхождении верховных волков? — спросил Индру.

— Они появились, когда жила Лидда, — ответила я. — Она пыталась подружить волков с людьми, и у нее получилось. Но люди и волки стали ссориться, поэтому верховные явились, чтобы приступить к своим обязанностям, потому что малых волков слишком сильно тянуло к людям. Вот почему Милсиндра говорит, что у нас ничего не получится, вот почему ее сторонники твердят, что мне нельзя дружить с людьми.

Старый ворон грубо захрипел и плюнул в меня жучком. Тлитоо каркнул.

— Они снова соврали, да?.. — спросила я.

— Это секрет, который верховные волки хранили много поколений и ради которого они убивали, — ответил призрачный Индру. — Я увидел, что некоторые волки в моей стае меньше склонны ссориться с людьми, поэтому назначил их хранителями. Тем же, кто охотно бросался в бой, я поручил охранять свободу волчьего рода. Они пообещали держаться подальше от людей. Случилось так, что самые крупные волки и были те, кто чаще всех дрался, и именно им я запретил подходить к людям. Они спаривались между собой и сделались крупнее остальных волков. Тогда они отняли то, что принадлежало другим.

Старый ворон уставился на меня, как будто ожидая ответа. Как ни странно, слова Индру имели несомненный смысл. Я знала, что Милсиндра сделала бы что угодно, чтобы защитить секрет верховных. Теперь я сообразила почему. Если именно малым волкам Индру назначил хранить людей, значит, верховные не имели над нами власти и не могли приказывать, что делать. У них не было права решать, что будет с людьми. Если бы остальные стаи Долины это услышали, они бы поняли, что я права.

Я попыталась заговорить, но как бы Индру ни старался уберечь меня от холода, его помощь оказалась тщетной. Моя морда совсем заледенела, и я с трудом открыла рот.

— Почему верховные продолжают вспоминать прошлое? — спросила я.

— Сам удивляюсь, — сказал Индру. — Я слышал, многие говорят, что я ошибся, что назначил не тех волков хранителями людей, и они смотрят в прошлое, чтобы найти там оправдание. Наверное, верховные чувствуют себя виноватыми за то, что сделали, и хотят успокоить свою совесть. Некоторые, впрочем, уже подумывают, что пора вернуть эту обязанность тем, кого избрали для нее изначально. Так считает их вожак Зориндру. И те двое, что наблюдают за вашей стаей. Вот почему они спасли тебя в детстве, Каала. Но верховные никогда не знали покоя. Они боятся вымереть или стать бесполезными.

Пасть намертво замерзла, и дышать становилось все труднее.

«Почему они сами не придут в инехалин? — думала я. — Зачем им нужен Нейякилакин?» Но я не могла произнести ни слова. Я посмотрела на Тлитоо, пытаясь передать ворону свои мысли, но он лишь беспокойно моргнул и сказал:

— Она замерзла. Нам пора.

Индру коснулся меня носом, и я ощутила тепло.

— Уведи ее, — велел он Тлитоо.

Ворон подлетел и прижался ко мне.

Мои уши наполнило хлопанье крыльев, и я провалилась в темноту. В следующее мгновение я уже лежала рядом с Кивдру на полянке, поросшей сонной травой. Я согрелась и была на диво полна сил. Каким-то образом Индру снял все болезненные последствия пребывания в инехалине. Я чувствовала себя так, как будто проснулась после долгого полуденного сна, и сердце бешено колотилось от того, что я узнала. Именно нас назначили хранителями людей. В том-то и дело. Я возбужденно фыркнула.

— Тихо, волчишка! — прошипел Тлитоо.