Энн Пэтчетт - На пороге чудес

«Что вы имеете в виду, доктор Сингх, когда говорите, что это рак шейки матки второй степени?»

Марина, не находя слов, просто простерла руки к берегу.

Доктор Свенсон поглядела на плывших к ним мужчин. Они тянули шеи, как черепахи, чтобы вода не попала к ним в рот, когда они кричат. Потом оглянулась на гостью, словно не верила, что ей опять придется тратить время на глупые вопросы.

— Мы возвращаемся.

Марина отвернулась от бурных приветствий, горящих веток, прыжков, плеска воды и нескончаемого «ла-ла-ла-ла-ла» и снова посмотрела на доктора Свенсон. Профессор устало и важно кивала ликующему племени.

— Вы ведь уезжали только на одну ночь.

— Они никогда не верят этому. Сколько раз я им говорила. У них нет ощущения времени…

Она не договорила.

Лодка резко накренилась — это мужчины ухватились за борт и пытались влезть на палубу. Ящик с грейпфрутовым соком сорвался с места, ударил Марину по ногам и едва не сбросил на туземцев. Она схватилась за шест и удержалась. Вот почему Маринин отец когда-то настаивал, что для летнего отдыха надо арендовать понтонную лодку: она была не только легкой в управлении и непотопляемой, но в случае падения в воду в нее было легко забраться. Впрочем, в воду никто не падал, так что проверить это на практике не удалось.

Мокрые туземцы влезли на палубу и выпрямились. Они были в нейлоновых шортах и майках с рекламой американской продукции — «Найк» и «М-р Бабл», а ростом гораздо ниже Марины, но выше доктора Свенсон. Один из них носил шляпу «Петербилт». Они шлепали ладонями по спине и плечам Истера, словно гасили на нем огонь. Их было семеро, потом прибавились еще двое, и все пронзительно орали.

Черная вода вокруг лодки бурлила от пловцов.

Время от времени Истер поворачивал прожектор и светил на воду; мужчины задирали головы и махали. Никто не мог обвинить Истера, что он плыл прямо на них, но когда медленно плывшая лодка задевала чью-то голову или плечо, мужчина просто нырял под нее и появлялся в другом месте (если допустить, что выныривал тот же человек).

Сколько лодок встречали туземцы с таким энтузиазмом за свою жизнь?

Один из лакаши посмотрел на Марину снизу вверх и, не глядя ей в глаза, потрогал мокрой рукой ее щеку. Двое других гладили ее волосы. Четвертый провел ладонью по ее руке, провел слишком нежно, чтобы она могла это терпеть.

Она словно попала к слепым.

Когда пятый туземец дотронулся до ее груди, доктор Свенсон резко ударила в ладони.

— Хватит, — заявила она, и туземцы отскочили, наступив на ноги задним, которые ждали своей очереди.

Все умолкли и посмотрели на доктора Свенсон.

В этот момент Марина поняла две вещи: лакаши не говорят по-английски и не знают слова «хватит», но, несмотря на такую помеху, они сделают все, что им скажет доктор Свенсон.

От металла в голосе профессора пульс Марины забился чаще, чем от мокрых рук туземцев. В конце концов, те не казались ей опасными, а двигало ими скорее любопытство. В их иерархии доктор Свенсон была несомненным авторитетом, и Марина чувствовала себя ближе к туземцам, чем к своей бывшей преподавательнице.

— Ступайте! — приказала доктор Свенсон и махнула рукой за борт лодки. Один за другим лакаши послушно прыгали в воду, часто — на головы своих собратьев.

— Это необычайно тактильные люди, — сказала она, когда последний лакаши исчез в фонтане брызг. — Они не мыслили ничего дурного, когда вас трогали. Просто для них не существует того, чего они не могут потрогать.

— Но вас-то они не трогали, — заметила Марина, вытирая лицо рукавом.

Доктор Свенсон кивнула:

— Они уже знают, что я — существую.

У берега виднелась узкая пристань.

Истер ловко подвел к ней лодку.

Тогда мужчины отдали женщинам горящие палки и окончательно пришвартовали лодку, потом схватили коробки, ящики и багаж и унесли все это в ночь. Многие хлопали Марину по плечу или останавливались, чтобы дотронуться до ее головы, но работа есть работа, и никто из них не задерживался.

Теперь пели одни женщины, а когда Марина с Истером и доктором Свенсон уходила с лодки, они подняли над головой факелы, чтобы лучше освещать дорогу. На них были домотканые платья-рубашки тусклой расцветки, а волосы заплетены в длинные косы. На груди они носили младенцев в куске ткани, дети постарше цеплялись за их ноги, за подолы, и в их черных глазах отражались огни.

Доктор Свенсон тяжело шагала по тропе в джунгли, кивая время от времени женщинам, выражавшим свой восторг пением гласных. Дети трогали брюки Марины, женщины прикасались пальцами к ее ушам и ключице. Иногда какой-нибудь малыш тянул руки к доктору Свенсон, и тогда мать поспешно их убирала.