Артур Хейли: Клиника: анатомия жизни

— Вы страдаете ожирением, и я предпишу вам диету. Кроме того, вам непременно следует бросить курить.

Приблизительно в сотне ярдов от того места, где специалисты творили суд и расправу, по коридору первого этажа, обильно потея от жары и преодолевая толчею, торопливо шла мисс Милдред, старший регистратор клиники. Мало того, не обращая внимания на жару, женщина ускорила шаг, увидев, что ее жертва свернула за угол и пропала из вида.

— Доктор Пирсон! Доктор Пирсон!

Когда она поравнялась с ним, пожилой патологоанатом клиники остановился, сдвинул сигару в угол рта и раздраженно бросил:

— В чем дело?

Маленькая мисс Милдред, старая дева пятидесяти двух лет, едва достигавшая пяти футов на самых высоких шпильках, робко съежилась под хмурым взглядом доктора Пирсона. Но рапорта, формуляры и папки были смыслом ее жизни. Мисс Милдред собралась с духом.

— Доктор Пирсон, надо подписать протоколы вскрытия. Комитет здравоохранения затребовал дополнительные копии.

— В другой раз. Я очень спешу. — Сегодня августейший Джозеф Пирсон был сильно не в духе.

Но мисс Милдред стояла на своем:

— Прошу вас, доктор Пирсон. Это займет всего лишь секунду. Я и так уже гоняюсь за вами третий день.

Доктор Пирсон неохотно сдался. Вздохнув, он взял у мисс Милдред протоколы и ручку, подошел к стоявшему в коридоре столу и принялся, ворча, подписывать листы.

— Я даже не знаю, что подписываю. Что это?

— Случай Хоудена, доктор Пирсон.

Пирсон никак не мог остыть.

— Этих случаев столько, что все и не упомнишь.

Мисс Милдред терпеливо напомнила:

— Это рабочий, который погиб от падения с высоты. Он сорвался с цеховых подмостков. Если вы помните, руководство завода утверждало, что у Хоудена произошел сердечный приступ и в противном случае он не мог бы упасть, так как администрация всегда придает первостепенное значение технике безопасности.

— Угу, — неопределенно хмыкнул доктор Пирсон.

Он подписывал страницу за страницей, а мисс Милдред продолжала свой рассказ. Она отличалась непреодолимой склонностью доводить до логического конца любое начатое ею дело.

— Вскрытие, однако, показало, что у Хоудена было совершенно здоровое сердце, да и вообще он не страдал никакими заболеваниями, от которых могло бы произойти падение.

— Все это я знаю, — резко оборвал ее патологоанатом.

— Простите, доктор Пирсон. Я думала…

— Это был несчастный случай на производстве. Администрация предприятия должна выплачивать вдове пенсию.

Доктор Пирсон поправил во рту сигару и поставил следующую подпись, ухитрившись при этом порвать лист. А мисс Милдред за это время машинально отметила про себя, что на галстуке доктора прибавилось пятен от яичного желтка, а заодно подумала, что расческа уже много дней не касалась его густых седых волос. В личности Джозефа Пирсона — заведующего отделением патологической анатомии — сочетались шут и скандалист. Десять лет назад у Пирсона умерла жена, и с тех пор его одежда начала постепенно, но неотвратимо ветшать. Теперь, в возрасте шестидесяти шести лет, он больше походил на бродягу, нежели на руководителя одного из главнейших отделений клиники. Сейчас под его халатом была старая вязаная куртка с растянутыми петлями и с двумя дырками, прожженными скорее всего кислотой. Серые, давно не глаженные брюки мешковато спадали на поношенные и соскучившиеся по щетке и ваксе ботинки.

Джозеф Пирсон подписал последний лист и почти с ненавистью сунул пачку копий в руки мисс Милдред.

— Теперь, надеюсь, я могу заняться делом?

Сигара прыгала у него во рту, рассыпая пепел, отчасти на его халат, а отчасти на отполированный до блеска линолеум. Пирсон так давно работал в клинике Трех Графств, что ему сходила с рук и грубость, которую не стали бы терпеть от более молодого сотрудника, и курение везде, где он хотел, даже у грозных надписей «Не курить», развешанных в коридорах на самых видных местах.

— Спасибо, доктор, — проворковала мисс Милдред. — Большое вам спасибо.

Доктор Пирсон коротко кивнул в ответ и вышел в вестибюль, надеясь спуститься в подвал на лифте. Однако оба лифта были заняты, и Пирсон, испустив недовольное восклицание, отправился в свое отделение по лестнице.

В хирургическом отделении, расположенном тремя этажами выше, было прохладнее. А в операционном отделении, где тщательно контролировались температура и влажность, врачи и сестры в легкой форме, надетой прямо на нижнее белье, могли чувствовать себя весьма комфортно. Несколько хирургов, закончив утренние операции, сидели в комнате отдыха и пили кофе, прежде чем снова вернуться к операционным столам. Из операционных, двери которых выходили в коридор, сестры развозили на каталках еще не вышедших из наркоза больных по расположенным в обоих крыльях этажа послеоперационным палатам. Там они будут находиться до тех пор, пока состояние не позволит перевести их в соответствующие клинические отделения.