Каору Такамура - Она (Новая японская проза)

Под крохотным галогеновым светильником выстроились по ранжиру тарелки, чашки, сверкающие стаканы. С первого взгляда было ясно; покупали от случая к случаю, но — самого лучшего качества. Что приятно, попадались и редкости: фарфоровые миски домбури, специальные сковородки для запеканок, огромные блюда, пивные кружки с крышками. Я даже в маленький холодильник заглянула, раз уж Юити разрешил. Тоже полный порядок.

Я осматривалась и кивала с одобрением. Замечательная кухня. Я сразу в нее влюбилась.

Вернулась в гостиную и уселась на замечательный диван; появился горячий чай. Оказавшись впервые в чужом доме, с едва знакомым человеком, я вдруг почувствовала себя бесконечно одинокой в этом необъятном мире.

Я видела свое отражение в большом оконном стекле, за которым тьма укутала пронизанный дождем пейзаж.

Ни с кем в мире меня не связывало кровное родство, я могла куда угодно пойти, что угодно сделать, И это было прекрасно.

Вот так, в единый миг, понять, что мир безграничен, что тьма поистине темна. Как это интересно и как одиноко; впервые за последнее время я действительно смотрела на мир во все глаза и ощущала его — еще недавно я была словно полуслепая.

— Почему вы позвали меня?

— Подумали, что тебе приходится нелегко, — сказал Юити, ласково глядя на меня. — Твоя бабушка всегда была приветлива со мной… Слушай, здесь полно места, перебирайся к нам, а? С той квартиры наверняка съезжать придется.

— Пока домовладелец дал мне небольшую отсрочку.

— Ну вот и переезжай. — повторил он, словно это было самое обыкновенное дело.

Он выбрал нужный тон — не жаркие уговоры и не холодное предложение. — его голос согревал меня. Защемило сердце, да так, что я чуть не разревелась. Тут распахнулась дверь, и в квартиру влетела женщина необыкновенной красоты.

От удивления я уставилась на нее во все глаза. Не слишком молода, но по-настоящему привлекательна. Яркий макияж, нарядное платье явно свидетельствовали, что она служит в ночном заведении.

— Это Микагэ Сакураи, — представил меня Юити.

— Приятно познакомиться, — голос чуть хрипловатый, задыхающийся, лицо светится улыбкой. — Я — мать Юити. меня зовут Эрико.

Его мать? Безмерно потрясенная, я глаз от нее отвести не могла. Мягко ниспадающие на плечи волосы, удлиненные глаза с глубоким блеском, хорошей формы губы, прямой высокий нос, — от нее исходил внутренний свет, он прямо-таки пульсировал, насыщенный необычайной, почти божественной жизненной силой.

Мой взгляд становился бесцеремонным.

— И мне приятно познакомиться, — наконец-то выговорила я и улыбнулась в ответ,

— Теперь мы будем часто видеться, — сказала она приветливо и повернулась к Юити:

— Прости, но нынче мне не удастся улизнуть. Вот выскочила на минутку: мол, в уборную. Утром буду посвободнее. Надеюсь, Микагэ переночует у нас, — торопливо говорила она на бегу, ее красное платье мелькало в прихожей.

— Давай я тебя отвезу, — предложил Юити.

— Простите, из-за меня столько хлопот, — сказала я.

— Вовсе нет! Кто мог знать, что в нашем заведении сегодня столпотворение случится. Это мне следует извиняться. Ну, до завтра.

И она исчезла на своих высоченных каблуках, а Юити, крикнув: «Дождись меня, посмотри телевизор!», бросился следом, оставив меня с широко разинутым от удивления ртом.

Наверняка, приглядевшись, кое-какие приметы возраста непременно обнаружишь: морщинки, зубы с изъяном — все, чего с годами никто избежать не может. Но все-таки она невероятна. Что-то она со мной сотворила, что мне уже снова хотелось ее увидеть. Какой-то отсвет в сердце, отпечаток ее облика грел душу; я вдруг осознала: она живое воплощение того, что зовется словом «обаяние». Не так ли слепоглухонемая Хелен Келлер, только дотронувшись до воды, поняла, что это такое. И я вовсе не преувеличиваю: встреча эта меня и в самом деле буквально пронзила.

Вернулся Юити, позвякивая ключами от машины.

— Не могла уйти больше чем на десять минут, позвонила бы, и все, — сказал он, скидывая в прихожей ботинки.

Продолжая сидеть на диване, я сказала:

— Да.

— Похоже, тебя моя мама поразила, — заметил он.

— Она невероятно хороша! — честно призналась я.

— Разумеется, но… — Юити, улыбаясь, устроился передо мной на полу, — но… она ведь пластическую операцию сделала.

— Ах вот как, — заметила я с напускным равнодушием, — то-то мне показалось, что вы с ней совсем не похожи.

— И это еще не все, — продолжал он. сдерживая распиравшее его веселье. — Ты не поняла — она мужчина.