Ханс Хенни Янн - Это настигнет каждого

Он остановился.

- Андерс, - сказал он вслух, - я прошу тебя мне помочь... прошу самоотверженной помощи; мне одному не понять это... нашу встречу... нашу сопряженность друг с другом. Я не хочу идти дальше, если еще могу повернуть назад. Ты теперь защищен от холода и метели. Мы в подвале, о котором ты говорил, что это твое жилье. Жилье плохое, конечно, но ты к нему привык... пусть вынужденно, но привык. Я имею в виду: нынче ночью ты отсюда ушел, а теперь вернулся. Если я сбегу, для тебя мало что изменится. Ты потерял время... время, ничего не значащее. Ты не утолил голод; но моей вины тут нет. Я дам тебе денег, и ты купишь себе еды, когда найдешь, что купить. Меня это не касается - как не касалось и то, что ты стоял на улице и заговорил со мной. Давай расстанемся. Я опять выйду на мороз; это мое дело, мое решение, и никто, кроме меня, ответственности за него не несет.

- Вы вольны отделаться от меня тем или иным способом, - Андерс вынул ладонь из руки Матье. - Но поможет ли это вам? Мне будет очень тоскливо, а вы никогда не забудете, что обрекли меня на тоску. За дверью, в пятидесяти шагах отсюда, я буду страдать от одиночества, поначалу; а потом умру: завяну быстрей, чем цветок, сорванный и брошенный на землю. И вы пожалеете, что меня покинули; ибо ни обратить поток вспять, ни повторить встречу, возможную лишь однажды, не в ваших силах. Конечно, вы меня не искали; но вы меня нашли. Вот что важно. Деньги мне не помогут, вы понимаете: ни хлеба, ни вина здесь не купишь, потому что наступило другое время. Здесь, в городе, вам любой даст деньги: это обещание, за которым ничего не стоит. А вот в рот вам никто ничего не положит. Серый ночной снег тоже так скоро не уберут. Вы, валясь с ног от неизбывной усталости, перестанете замечать, чем вам грозит природа. Вы не отыщете дома, который открылся бы перед вами. Не найдете больше ни одного человека с такой кожей, как ваша и моя. Зачем же вам бросать меня, если для этого нет иной причины, кроме вашего упрямства, кроме недоверия к соединившему нас порядку? Тот, кого вы тайно ищете - хотя имени его не помните, внешний облик его и сущность забыли, то есть он для вас и не воспоминание даже, а... тончайшая пленка тоски... капля яда, в силу своей малости не опасная: его рядом с вами нет. Один я еще остаюсь при вас.

Матье ощущал только черноту - безжалостную, вновь и вновь накатывающую на него. Голос мальчика приходил из темноты... Похоже, издалека... И был беспредметным. Старшим овладел не страх даже, а полная нечувствительность, у него исчезло ощущение собственного тела. Он был как вытекшая, просочившаяся в почву жидкость: ни с чем больше не связан и никому не вручен. Непознаваемое оставалось единственным измерением - и в нем, и вне его.

- Я пойду с тобой, - сказал Матье пасмурным голосом. -Но прежде чем снова взять меня за руку, пожалуйста, зажги спичку - чтобы мы опять опознали друг друга как нечто реальное...

Андерс явно не спешил выполнять его пожелание.

- Мы должны экономить свет, - ответил он с запозданием. Но потом все-таки чиркнул спичкой.

- Человек иногда колеблется, - пояснил Матье, словно оправдываясь. - Но тем безогляднее бывает потом его решимость. Мы начинаем с протеста, потому что не знаем себя самих, а своих ближних знаем еще меньше.

Скудное пламя погасло. Андерс взял говорящего под руку и повел дальше. Шагов через двадцать Матье показалось, будто они попали в более теплый отсек подземного туннеля. Он остановился, проверил свои ощущения, озвучил их.

- Под нами протекают сточные воды, - ответил мальчик. - Это главная городская клоака. Грязная вода всегда теплая. Неаппетитно, что и говорить: мое жилище обогревается нечистотами.

- Может, это производственные отходы, - возразил Матье.

- Это клоака, - упрямо повторил Андерс.

Еще шагов через двадцать они уперлись в дверь. Открыть ее оказалось непросто. Мальчик поднес зажженную спичку, и Матье увидел, что на двери нет замка, который можно было бы отпереть ключом. Зато на ее грубо обработанной деревянной поверхности было несколько деревянных же болтов-задвижек, которые Андерс - в определенной последовательности - загнал ударами кулака внутрь. Когда сдвинулся с места последний болт, дверь подалась. Тотчас опять стало темно, и в этой непроглядной темноте два человека переступили порог. Матье отважился продвинуться, ощупью, только на пару шагов, потому что провожатый больше его не вел. Очевидно, дверь захлопнулась, и Андерс принялся закрывать ее на задвижки; во всяком случае, так понял Матье по доносившимся до него шумам. Он слышал потом, как мальчик бродит по помещению -наличие стен угадывалось по характерному приглушению звуков, - удаляется и, в конце концов, остановившись в углу, зажигает огарок свечи, торчащий из горлышка бутылки. Это последнее действие Матье отчасти увидел. При свете свечи, постепенно обретавшем завершенность и покой, Матье смог осмотреть подвал, который в первые секунды показался ему обычным, а затем - все же скорее странным.